Аня прихрамывала. Все ее внутренние силы уходили на то, чтобы не разрыдаться. Не от боли, так от страха.
— Отдай инфокуб.
— Слушайте, я не знала…
— Я только что по твоей милости бегал стометровку с препятствиями, мне не понравилось, — негромко, но жестко оборвал он. — Давай не будем все усложнять. Просто отдай.
Аня робко покосилась на своего «спутника». Сообразив, что опасности она собой не представляет, пистолет тот убрал. Это был высокий — на голову выше Ани, которую сложно было назвать миниатюрной — мужчина лет, наверное, тридцати пяти. Мокрые черные волосы, коротко остриженные, кое-где тронула седина. На гладко выбритом лице злости не читалось, скорее усталость. Глаз за темными стеклами «вишек» — узкой полоски матового пластика, явно навороченной модели — она не видела.
Может, и не убил бы. В конце концов, этот человек мог запросто в нее выстрелить вместо того, чтобы художественно метать плохо сбалансированные предметы.
— Хорошо.
Аня полезла под куртку и извлекла куб. Дрожащей рукой положила в его ладонь, затянутую в черную перчатку.
«Сейчас или убьют, или отпустят».
— Вскрывала?
Врать было глупо.
— Меня за этим и наняли.
— И вскрыла?
— Да. Новый пароль — qwerty. Нижним регистром.
— Кто тебе его передал?
— Разносчик пиццы. Я не знаю. На самом деле не знаю.
Незнакомец вздохнул. Наверное, размышлял, шлепнуть ее здесь или за гаражами. И нужно ли убивать или можно просто прострелить колено, чтоб впредь неповадно было.
— Давай сюда свой уником, — сообщил он, когда они уже почти дошли до грязноватых жестяных стен. Делать было нечего: попытка достать электрошокер вряд ли была бы встречена незнакомцем спокойно и, скорее всего, укоротила бы и без того не обещающую быть длинной Анину жизнь. Она сняла уником, разблокировала и протянула мужчине.
Тот буквально на несколько секунд приложил палец к уху, пошевелил губами, словно что-то сказал, зачем-то кивнул и принялся копаться в уникоме Ани. Той только и оставалось, что стоять и смотреть. Если у человека были установлены те импланты, о которых она подумала, то это был не бандит и не полицейский. Судя по стоимости модификаций, да еще по тому, что в квартиру к ней они начали ломиться далеко не сразу, а этот тип так и вовсе не стрелял, они принадлежали к службе безопасности какой-нибудь корпорации. От одной этой мысли по позвоночнику катился озноб.
В уникоме мужчина копался довольно долго, в конце концов, Аня, привалившаяся спиной к холодной стене — стоять прямо было больно — просто настолько замерзла и ей так надоело, что она рискнула нарушить тишину:
— Вы меня убьете?
— Если бы ты успела свою работу кому-то передать, вероятно, пришлось бы. Сейчас тебя убивать не за что. — Незнакомец, судя по движению головы, покосился на Аню, но сильно от своего занятия отвлекаться не стал. А она заметила, что над верхней губой с левой стороны у него есть небольшой шрам, создававший иллюзию, что он ухмыляется, хотя тот вовсе не ухмылялся.
— В полицию, надеюсь, тоже не потащите?
— Мне не приплачивают за отлов местных хакеров.
Аня вздохнула и попробовала улыбнуться:
— Честное слово, обычно я сисадмин. Просто сейчас — в активном поиске.
— Неужели? А это хобби?
— Скорее приработок.
— Для честного компьютерщика ты подозрительно быстро бегаешь.
— Честные обычно в офисах сидят. Нечестным, но хорошим тоже быстро бегать не приходится. А вот тем, которые облажались, нужно иметь много альтернативных талантов.
— Ну, ты взломала защищенный инфокуб за три часа. Это сложно назвать словом «облажаться».
Аня прыснула и кивнула на свои подранные джинсы и кровоточащие коленки:
— Вместо денег я имела пробежку по гаражам, чуть не переломала все кости, разбила «вишки» и жива только по вашей милости. Назвать это словом «преуспеть» еще сложнее.
Мужчина пожал плечами и вернул Ане уником:
— Жизнь непредсказуема. Отдай рюкзак, такси до дома я тебе вызвал, будет через три минуты. Как раз до дороги дойдешь.
Не требовалось большого ума, чтобы понять — теперь она хакер «на карандаше». С другой стороны, лучше быть «хакером на карандаше», чем свободным от всех бед и обязательств хакером в уютной капсуле в полутора метрах под землей.
Аня отдала рюкзак, защелкнула уником на запястье и подумала, что можно сказать в такой откровенно идиотской ситуации. Молчаливый уход в дождь смотрелся бы гордо и красиво только в кино.
— Это была не лучшая бутылка пива в моей жизни, но все равно спасибо за нее, пуля бы мне понравилась еще меньше.