Виктор Кюрфор не ответил. Он умирал от желания побыстрее отсюда смыться. Лишь его положение советника при Организации Объединенных Наций от Республики Лесото мешало ему наплевать на достоинство. Тем более, что со дня смерти своего начальника и друга Джона Сокати главой миссии при ООН стал он. С правом голоса. Выбора больше не было. В миссии Лесото было лишь два члена.
Теперь он проклинал себя, что впутался в то, что казалось выгодной махинацией, а оказалось смертельной игрой. Но было слишком поздно.
– Вот что мы сделаем, – объяснила Джейда. Она склонилась к уху негра так, чтобы никто не слышал. Ее грудь невольно уперлась в его руку. Но он был слишком взволнован, чтобы испытать от этого какое-либо удовольствие. Тем не менее, именно Джейда и приманка наживы толкнули его на скользкий путь взяточничества.
Джейда закончила свои объяснения и соскользнула со своего табурета.
– Я пойду позвоню, – сказала она. – Затем мы подсядем к нему.
То же самое, что предложить Виктору Кюрфору добровольно влезть в преисподнюю.
– А вот и мы, – послышался теплый голос Джейды.
Она только что возникла возле столика Малко со стаканом в руке, лицом, сияющим улыбкой, величественно красивая, в сопровождении негра из бара. Малко встал и усадил своих гостей. И вовремя. Почти все кубики льда уже растаяли в ведерке, в котором стояла бутылка «Дом Периньон». Он откупорил ее и поднял свой стакан.
– За нашу дружбу.
Джейда весело подняла свой, Виктор Кюрфор – с меньшей радостью.
Отношение негритянки радикально изменилось. Ее глаза блестели, она присела очень близко к Малко, несколько раз наклонялась к нему за спичками, прикасаясь едва прикрытой грудью. Всякий раз, когда он глядел на нее, то встречал искрящиеся дружелюбием глаза. На этот раз она попросила его потанцевать с ней. Медленный танец.
Она самозабвенно и непринужденно прижалась к нему.
– Извините меня, я была не очень приветлива с вами, – сказала она. – Но мне нужно было решить одну важную деловую проблему с этим господином, который приставал ко мне. Теперь мы можем поразвлечься.
Когда он прикоснулся губами к ее шее, она не уклонилась. Напротив, ее движения показались ему более агрессивными. Малко внутренне выругался: он напал на элитную девушку по вызову. Не удивительно, что она дулась. Она обслуживала своих клиентов незамедлительно. Он напрасно терял время. И поэтому настоял, чтобы вернуться за столик. Негр предложил Джейде потанцевать, но она довольно сухо отказала. Под столом ее бедро прижалось к ноге Малко. Тот на мгновение испытал сильное искушение позволить себе это прекрасное животное за счет ЦРУ. Но его профессиональное сознание одержало верх.
– Думаю, мне пора спать, – объявил он. – Я уже и так нарушил ваши планы.
Джейда запротестовала, положив свою длинную теплую ладонь на ногу Малко. Ее глаза почти умоляли.
– Ни в коем случае. Я отведу вас в другое кабаре. Более забавное, чем это. «Нирвана». Я хочу танцевать. И Виктор тоже. Не правда ли, Виктор?
Виктору хотелось чего угодно, только не танцев. Например, оказаться тысячах в двадцати миль от «Гиппопотамуса».
– Конечно, – вяло подтвердил он.
Джейда уже вставала, потянув Малко за руку. Он не сопротивлялся, подумав, что она, должно быть, еще более дорогостоящая, чем он думал. Это был высший класс. Он мог бы почувствовать себя почти неотразимым. Если бы в прекрасных черных глазах время от времени не появлялся металлический блеск.
В конце концов, почему бы не познакомиться с «Нирваной»?
Вдруг Малко почувствовал опасность. Неопределенное и мучительное ощущение, которое бывает, когда просыпаешься после кошмара. Все шло слишком хорошо. Джейда была слишком предупредительна, Виктор Кюрфор – слишком беспокойным, слишком нервным. Она слишком настаивала, чтобы он пошел в «Нирвану». Теперь в его голове всплывали странные подробности. Когда они прибыли, их провели прямо за столик, будто ожидали. Джейда, казалось, знала всех.
«Нирвана» сильно отличалась от «Гиппопотамуса». Никаких декольтированных девчонок в сопровождении «золотых» студентов. Но много негров, слишком элегантных, слишком вежливых, в компании красивых девушек. Мало белых. Бар в вестибюле, очень мрачный, был полон одиноких мужчин, большей частью негров. На находящейся на возвышении танцплощадке, освещенной стробоскопами, танцевали практически одни негры. Гам стоял ужасающий. Малко пришлось кричать, чтобы сделать заказ. Он не знал того, что было давным-давно известно ФБР: заведение принадлежало мафии... Он попытался убедить себя, что «Нирвана» не была разбойничьим притоном. Танцующие неистовствовали на сцене с одинаковым задором, народ сновал туда-сюда: из биллиардной в дискотеку и в бар.
Сидящий напротив него Виктор Кюрфор играл со своим стаканом со скучающим видом. Малко оглядел соседние столики. Много негров. Из них трое без партнерш, броско одетые, лица замкнутые, прямо за ним. Головы боксеров или профессиональных вышибал. Двое из них прятали свои глаза за черными очками. Идиот!
Он мысленно передернулся и поднял глаза на Джейду. На него в упор смотрели два огромных глаза, без выражения. Но рот улыбался. У нескольких негритянок была такая же прическа, как у нее. Под настойчивым взглядом Малко улыбка усилилась.
– Потанцуем?
– Через минуту, – сказал Малко. – Я сейчас вернусь.
Он поднялся и направился к туалету в глубине помещения, за биллиардной.
Напротив туалета стояло две телефонные будки. Малко опустил десятицентовую монету в первый из них и поднес трубку к уху. Ничего.
Он повторил. Никакого гудка. Вынув монету, он попробовал позвонить из другой будки. Также никаких гудков. Оба были неисправны. Довольно редкое происшествие для Нью-Йорка. Его тревога возросла.
Все же странно. Он спросит в баре, где находится телефон. Он будет чувствовать себя спокойнее лишь после того, как предупредит Эла Каца. Выходя из будки, он на кого-то налетел и поднял глаза. Это был какой-то негр. Огромный, с несоразмерно маленькой головой. В розовой рубашке и галстуке цвета электрик. Кинг-Конг в свои лучшие дни. Должно быть, он мог почесать под коленками, не нагибаясь, судя по длине его рук.
– Pardon me, mister, – скорчил он гримасу.
Но Малко почувствовал, как мощное плечо негра подтолкнуло его к двери туалета. Потеряв равновесие, он прижался к ней, и она подалась под его весом. Малко мгновенно увидел двух других негров из-за соседнего столика. Один из них прищелкнул языком, увидев Малко. Его рука вынырнула из кармана с бритвой.
Кинг-Конг все время пытался впихнуть его вовнутрь. В нос Малко ударил острый запах дезинфицирующего сродства. Он в отчаянии уперся в стену и увернулся, проскользнув под рукой великана. Дверь туалета закрылась. Кинг-Конг отступил к проходу, ведущему в зал, и закрыл его, расставив руки. На лице негра застыла мерзкая улыбка.
Малко оказался в тупике. А двое других собирались прийти Кинг-Конгу на подмогу. Рядом с Малко оставалась только одна дверь: женского туалета. Он сунулся в нее.
Серебристая блондинка, скорее чокнутая, подправлявшая свой макияж, нарушенный похотливостью ее партнера, испачкала свой нос помадой, увидев Малко в зеркале.
– Out[5], – завопила она пронзительным голосом. – Вы ошиблись.
Малко не только не рассыпался в извинениях, но и решительно двинулся к ней.
Оставив свою помаду, она повернулась к нему всем корпусом.
– Out, – повторила она, – или я вызову полицию!
В Нью-Йорке мужчина, проникший в Ladies Rooms, может быть только ужасным садистом.
Ее голос был сопоставим с сиреной в тумане. Малко изобразил свою самую обольстительную улыбку и схватил ее за руку.
– Простите мою ошибку, но мне доставит радость сопроводить вас на место.
Он быстро притянул ее к себе. Панику сменило удушье и почти лишило ее дара речи. Она успела лишь схватить свою сумочку.
– Джо сделает из вас отбивную, – слабо запротестовала она.
Малко было не суждено узнать, кто такой Джо. На лице Кинг-Конга отобразилось невыразимое и мучительное удивление, когда он увидел его под руку с блондинкой. Малко воспользовался ею как тараном, подталкивая к здоровому негру. Покорившись, тот посторонился. Блондинка даже не обратила на него внимания. Едва преодолев препятствие, Малко выпустил покровительственную руку и кинулся в зал.