Золто с подозрением посмотрел на гитару.
— Что? Да нет проблем. Я все… — начал было Достабль.
— И бесплатно.
— Бесплатно?! — Отчаянный крик вырвался прежде, чем Достабль успел сжать зубы, но торговец тут же взял себя в руки. — Вам что, не нужна оплата? Конечно, раз вы так…
— Я имею в виду, — с каменным лицом перебил его Бадди, — если мы не возьмем денег за выступление, значит, и людям не придется платить за то, чтобы нас послушать. И нас смогут услышать все.
— То есть вы хотите играть бесплатно?
— Да!
— Но где тут выгода?
Бутылка из-под пива заплясала по столу и упала на пол. В дверях появился тролль, или, по крайней мере, его часть. Вряд ли ему удалось бы проникнуть в комнатушку, не выломав дверную коробку, но, судя по его виду, он вполне готов был пожертвовать дверью.
— Господин Хризопраз интересуется, что происходит? — прорычал он.
— Э… — начал Достабль.
— Господин Хризопраз не любит ждать…
— Хорошо! — заорал Достабль. — Бесплатно. Но я без ножа себя режу. Понимаете?
Бадди коснулся струн. Казалось, сам воздух заискрился от раздавшегося звука.
— Пошли, — едва слышно сказал он.
— Я знаю этот город, — бормотал Достабль, пока они шагали к вибрировавшей сцене. — На халяву примчатся тысячи…
«Но собравшиеся захотят есть», — прозвенел в его голове голос.
«И захотят пить».
«И наверняка захотят купить футболки с иконографией „Рок-Группы“…»
Лицо Достабля постепенно расплылось в улыбке.
— Бесплатный фестиваль! — воскликнул он. — Точно! Это наш общественный долг. Музыка должна быть бесплатной. А сосиски в булочке должны стоить по доллару, плюс горчица. Может, по доллару с половиной. И при этом я себя без ножа режу.
Рядом с кулисами шум, издаваемый разгоряченными зрителями, обрел плотность кирпичной стены.
— А их там много, — заметил Золто. — Честно говоря, ни разу не приходилось выступать перед такой толпой!
Под аккомпанемент бурных аплодисментов и свиста Асфальт неторопливо раскладывал по сцене камни Утеса.
Золто поднял глаза на Бадди. Тот ни разу не выпустил из рук гитару. Вообще-то, гномы не склонны к самоанализу, но Золто вдруг ощутил непреодолимое желание оказаться как можно дальше отсюда, в какой-нибудь пещере.
— Удачи вам, ребята, — услышал он за спиной чей-то подавленный голос.
Джимбо перебинтовывал руку Крэша.
— Э, спасибо, — кивнул Золто. — Что это с вами случилось?
— В нас кое-чем швырнули, — ответил Крэш.
— Чем?
— Кажется, Нодди.
Видимая часть лица Крэша расплылась в чудовищном оскале.
— Но мы сделали это, йес! — воскликнул он. — Мы играли настоящую музыку Рока! А как Джимбо разбил свою гитару!
— Разбил гитару?
— Ага, — с гордостью настоящего артиста подтвердил Джимбо. — О голову Падлы.
Бадди стоял с закрытыми глазами. Утесу показалось, что паренька окружает едва заметное свечение, похожее на неплотный туман, по которому пробегают искорки.
Иногда Бадди был вылитый эльф.
Асфальт поспешил убраться со сцены.
— Отлично, все готово, — объявил он.
Все повернулись к Бадди.
Он по-прежнему стоял с закрытыми глазами, как будто заснул на ногах.
— Нам… пора выходить на сцену? — спросил Золто.
— Да, — кивнул Утес. — Пора. Э… Бадди?
Глаза Бадди резко открылись.
— Пора вжарить, — сказал он.
До этого шум казался Утесу очень громким, но, когда они вышли на сцену, он словно получил удар дубиной по голове.
Золто взял трубу. Утес сел и нащупал молотки.
Бадди вышел в центр сцены и, к глубочайшему изумлению Утеса, уставился на свои ноги.
Крики начали стихать.
Пока не стихли окончательно. Огромный зал заполнился тишиной сотен людей, затаивших дыхание.
Пальцы Бадди коснулись струн.
Он взял три простых аккорда.
И поднял взгляд.
— Привет, Анк-Морпорк!
Утес почувствовал, как музыка струится по его позвоночнику. Она захватывала и увлекала в тоннель из огня, искр и возбуждения. Он опустил молотки. И это была настоящая музыка Рока.
Чтобы музыка не мешала, С.Р.Б.Н. Достабль выбрался на улицу. Он закурил сигару, вытащил из кармана просроченный счет на черствые булочки и принялся лихорадочно писать.
«Так, посмотрим… организовать все нужно где-нибудь на улице, чтобы не платить за аренду… допустим, десять тысяч человек, одна сосиска в булочке по полтора доллара каждая, нет, скажем, по доллар семьдесят пять, горчица, это еще десять пенсов, десять тысяч футболок с „Рок-Группой“ по пять долларов за штуку, нет, пусть будет по десять… приплюсуем плату за аренду ларьков другими торговцами, ведь людей, которым нравится музыка Рока, можно убедить купить все, что угодно…»