— А как они это делают? — спросил Мор. — То есть, как они по виду определяют, подходишь ты или нет?
— Ну… — Лезек сделал паузу. По поводу этой части программы Хамеш не дал ему объяснений. Пришлось поднапрячься и поскрести по сусекам внутреннего склада знаний в области рынка. К сожалению, склад содержал очень ограниченную и сугубо специфическую информацию о продаже скота оптом и в розницу. Осознавая недостаточность и неполную, скажем так, уместность этих сведений, но не имея в своем распоряжении ничего другого, он наконец решился:
— Я думаю, тебе считают зубы и все такое. Удостоверяются, что ты не хрипишь и что с ногами у тебя все в порядке. На твоем месте я не стал бы упоминать о любви к чтению. Это настораживает.
— А что потом? — спросил Мор.
— Потом ты отправляешься с этим человеком и учишься какому-нибудь ремеслу.
— Какому именно?
— Ну… плотник, например, хорошая профессия, — осмелился высказать свою тайную мечту Лезек. — Воровство тоже неплохо. Кому-то ведь надо этим заниматься.
Мор уставился себе под ноги. Он был хорошим сыном и всегда стремился выполнять сыновние обязанности — когда вспоминал о таковых. И если для этого требовалось стать подмастерьем, то он был исполнен решимости стать хорошим подмастерьем. Однако плотницкое ремесло не слишком манило его. Дело в том, что дерево обладает своей собственной, независимой и упорной жизнью и склонно давать трещины. Что касается официальных воров, то они были редкостью в Овцепикских горах. Местные жители были недостаточно богаты, чтобы позволить себе подобную роскошь.
— Ну хорошо, — наконец произнес он. — Я пойду и попробую. Но что будет, если меня никто не возьмет в подмастерья?
— Не знаю, — поскреб в затылке Лезек. — Я считаю, тебе просто надо подождать до самого конца ярмарки. То есть до полуночи. Я так думаю.
Приближалась полночь.
Булыжники начали покрываться тонкой глазурью изморози, которая, когда на нее наступали, издавала скрип. На главном украшении площади — высокой часовой башне — произошло движение. На циферблате, с двух его сторон, с жужжанием распахнулись дверцы, и пара искусно вырезанных из дерева автоматических человечков молоточками отбили четверть часа.
Пятнадцать минут до полуночи. Мор вздрогнул и зябко поежился. Но стыд и врожденная настырность полыхали в его душе таким раскаленным пламенем, что склоны преисподней показались бы прохладной долиной по сравнению с горизонтами его души, по которым плясали алые языки вышеупомянутых переживаний. Чтобы чем-то занять себя, он принялся дуть на пальцы. Затем уставился на замерзающее небо, стараясь не встречаться взглядом с теми немногими, что еще бродили по опустевшей площади.
Большинство людей, что торговали с прилавков, собрали товар и ушли.
Даже торговец пирогов с мясом перестал выкрикивать свое «с пылу с жару» и, позабыв о личной безопасности, с аппетитом уплетал собственное изделие.
Последний из товарищей Мора по надеждам исчез несколько часов назад.
Это был сутулый юноша с бессмысленным взглядом. В довершение картины у него беспрерывно текло из носа. Этими своими особенностями он привлек лицензированного нищего-попрошайку Овцекряжья. Захлебываясь от восторга, тот заявил, что юноша просто-таки чистое золото, идеальный материал для профессии. Парень, стоявший по другую сторону от Мора, ушел еще раньше. Ему предстояло стать мастером по изготовлению игрушек. Один за одним они расходились — каменщики, кузнецы, убийцы, ткачи, медники, мошенники и пахари. Через несколько минут начнется новый год и новая жизнь для доброй сотни ребят. Исполненные надежд, они сделают первый шаг в своей карьере, перед ними распахнется широкая дорога достойной жизни и полезного служения людям.
Чувствуя себя жалким и подавленным, Мор терялся в догадках, почему же не выбрали его. Он из кожи вон лез, чтобы выглядеть респектабельным. Каждому из потенциальных будущих хозяев он смотрел исключительно в глаза и подкупающим взглядом. Таким образом он надеялся создать впечатление молодого человека, обладающего чрезвычайно, просто редкостно положительными качествами и замечательным характером. Однако это, кажется, не произвело желаемого эффекта.
— Хочешь горячего пирога с мясом? — спросил отец.
— Нет.
— Он их дешево продает.
— Нет. Спасибо.
— О-ох.
Лезек поколебался.
— Я могу узнать у этого продавца, может, ему нужен подмастерье, стараясь поддержать сына, произнес он. — Очень надежное ремесло — поставщик провизии.