Новая точка зрения по умолчанию
Возникли новые Теории, поставившие во главу угла расу, гендер и сексуальность, – неприкрыто критические, моралистические и нацеленные на результат. В них, однако, сохранились основные постмодернистские положения: знание – конструкт власти; категории, в которые мы объединяем людей и явления, хитро сформулированы в угоду этой власти; язык опасен и ненадежен по своей сути; знания и ценности всех культур имеют одинаковую валидность, и понять их можно только на их собственных условиях; коллективный опыт преобладает над индивидуальностью и универсальностью. Считая власть и привилегии коварными, коррумпирующими силами, которые воспроизводят себя почти мистическим образом, они сосредоточились на культуре. Они открыто провозгласили своей целью реорганизацию общества в соответствии со своим моральным видением – цитируя при этом первое поколение постмодернистских Теоретиков[54].
Брайан Макхейл, американский литературовед, в своих работах уделявший постмодернизму особое внимание, констатирует эти перемены:
С приходом постструктурализма в Северную Америку родилась „теория“ в самостоятельном смысле этого термина, который стал столь привычным в последующие десятилетия: не теория того или иного – например, теория нарратива, на роль которой претендовала структуралистская нарратология, – а теория в общем смысле, которая в другие времена могла бы называться спекулятивным рассуждением или даже философией[55].
В другом месте он отмечает:
Сама «теория» в том особом смысле, который этот термин начал приобретать с середины шестидесятых годов, является постмодернистским феноменом, а успех и распространение «теории» сами по себе являются симптомом постмодернизма[56].
Иначе говоря, к концу 1990-х годов постмодернизм в его чистейшем, первозданном виде вышел из моды, а вот Теория – нет. Она подарила радикальным активистам, включая активистов академических, всесторонний способ мышления о мире и обществе, который до сих пор оказывает влияние на многие гуманитарные дисциплины, а кроме того, глубоко пробрался и в социальные науки, особенно в социологию, антропологию и психологию[57]. Постмодернизм был переосмыслен и с тех пор стал основой доминирующих форм научных исследований, активизма и прочих направлений профессиональной работы с идентичностью, культурой и социальной справедливостью.
Тем не менее нередко представители научных кругов, чья работа согласуется с постмодернистскими принципом знания и политическим принципом, пренебрежительно отзываются о постмодернизме и настаивают, что не прибегают к его методам в своей деятельности. Джонатан Готтшалл, видный литературовед-эволюционист, предлагает свое объяснение этому странному явлению. Он утверждает, что среди академиков левых взглядов «освободительная парадигма» (liberationist paradigm) – стремление отделить человеческую природу от биологии в дискуссии об обществе – углубилась настолько, что во многих областях подразумевается уже по умолчанию. «Оживленные слухи о кончине теории, – тем самым говорит нам Готтшалл, – явно преждевременны»[58].
54
первое поколение постмодернистских Теоретиков: Напомним, что критическая теория была создана специально для того, чтобы объяснить, что не так с (западным) обществом в нравственных терминах, и изменить социум через упорный активизм. В этом смысле то, что мы видим в прикладном постмодернизме, – это слияние постмодернизма с производными критической Теории, на протяжении десятилетий выражавшееся в форме активизма новых левых, который в отличие от постмодернистского теоретизирования в 1960-х и 1970-х годах часто был прямолинеен и воинственен.
55
спекулятивным рассуждением или даже философией:
57
в социологию, антропологию и психологию:
58
явно преждевременны: