— Черт. — Она попыталась успокоиться и подошла к телефону так резво, будто это был не телефон, а пауко-жаба.
— Да, мистер Частин?
— Пожалуйста, зовите меня Ник. После того, что мы пережили вместе вчера вечером, я думаю, мы могли бы обращаться друг другу по имени, разве нет?
Затаенный юмор в его словах производит совершено иное впечатление, нежели легкие шутки Латтрела, подумала Цинния. Шутки Ника были родом из какого-то темного, далекого королевства. Места, где юмор был в большом дефиците, а оставшиеся шутки были скрюченными и слабыми от недостатка солнечного света.
— Как неожиданно. — Она попыталась сказать эти слова легкомысленным тоном. — Я только что сказала брату, что вы не собираетесь мне звонить, потому что вы слишком заняты, пытаясь дистанцироваться от меня. Мне казалось, что вы стараетесь привлекать к себе как можно меньше внимания, мистер Частин.
Он проигнорировал её замечание.
— Я прихожу к выводу, что репортеры тебе докучали?
— Утром было несколько звонков, на которые я не стала отвечать. И, мне кажется, фургон газеты «Синсейшн» все еще стоит под окнами. Но нет ничего такого, с чем я не могла бы справиться. А как ты?
— Я нанимаю людей, чтобы они выполняли полезную работу. Например, удерживали репортеров подальше от меня.
— Да, конечно. — Цинния поднялась на ноги. Она подошла к окну, таща за собой шнур от телефона, и посмотрела на фургон «Синсейшн». — Как удобно.
— Я могу послать к тебе домой кого-нибудь, чтобы прогнать репортеров.
Цинния неожиданно представила себе здоровенного качка внизу в парадной. Управляющий и соседи никогда ей этого не простят.
— Ради всего святого, не надо. — Она нахмурилась от того, что в её голосе были явно заметны панические нотки. Она прочистила горло. — То есть, большое спасибо, но необходимости в этом нет. Репортеры уйдут, когда им надоест ждать.
— Возможно, но это потребует времени.
— Тебе что-то известно? Если бы эти репортеры уделили убийству Морриса хоть половину своего чрезмерного внимания, у полиции, возможно, было бы больше причин заняться по-настоящему тщательным расследованием.
— Уверен, полицейские делают для расследования всё, что возможно.
— Я так не думаю. — Цинния повернулась и направилась обратно к легкому столику периода Ранних исследований. — Думаю, детектив Ансельм намерен ждать до тех пор, пока возможный подозреваемый не придёт к нему в кабинет и не сознается.
— Ансельм хороший специалист. Он будет идти по любому обнаруженному им следу.
— Надеюсь, что ты прав, но, боюсь, он отложит этот случай в долгий ящик потому, что всё выглядит так, будто это очередное ограбление с целью найти денег на дозу.
Ник на другом конце провода ненадолго замолчал.
— Ты все еще считаешь, что там замешано нечто большее? — наконец спросил Ник безо всякого выражения.
— Я много часов не спала, думала обо всем этом. — Она медленно села обратно на стул. — Тебе не кажется, что убийство бедного Морриса именно в тот момент, когда он вел последний этап переговоров по продаже журнала Частина, — слишком серьезное совпадение?
— Опять эти твои теории заговора. Ты уверена, что в твоей семье нет гена таланта-схематика?
— Ничего удивительного в моем предположении нет, мистер Частин. — Она нахмурилась. — Мне интересно, где он спрятал журнал.
— Не ты одна хотела бы знать, что произошло с журналом.
Его слова прозвучали угрюмо и решительно, что отнюдь не успокоило её расстроенные нервы.
— Мы можем еще долго не знать об этом. Не забывай, Моррис был талантом-схематиком. Большим любителем загадок и тайн. Никто лучше схематика не умеет прятать.
— И никто лучше схематика не умеет отыскивать спрятанное, — сказал Ник.
— Верно. Знаешь старую поговорку — чтобы поймать вора-схематика, нужен вор-схематик. Может, тебе стоит нанять кого-нибудь, чтобы выяснить местонахождение журнала. Таланта-схематика, я имею в виду, а не настоящего вора.
— Я буду иметь это в виду. — Ник сделал паузу. — Если я смогу найти таланта-схематика, который сможет помочь обнаружить журнал, то мне понадобится нанять концентратора для фокусирования. Ты сможешь помочь?
Мысль о том, чтобы опять общаться с Ником Частином, снова заставила её вспомнить о пустой шахте лифта, которая приснилась вчера. У нее внутри всё завибрировало, когда она представила, как ступает в пустоту.
— Не знаю. — Даже ей самой показалось, что её голос звучал неубедительно. — Мне надо посмотреть расписание. В последнее время я очень занята у себя в дизайнерской фирме. Я сейчас редко фокусирую. Работа с Моррисом была скорее исключением. — У нее получалось всё хуже и хуже. Еще чуть-чуть, и она заговорит как болтливая дурочка.
Она недоумевала, что же такого было в Нике Частине, из-за чего её чувства так обострялись, а волосы на шее вставали дыбом. Кроме того, конечно, что он был опасным, загадочным, закрытым и они вместе обнаружили тело.
— Тебе приходило в голову, что если твоя догадка верна, и за убийством Фэнвика стоит нечто большее, чем думает детектив Ансельм, то главным шагом для обнаружения убийцы будет выяснение местонахождения журнала? — спросил Ник.
Неожиданно ей захотелось посмотреть ему в глаза. Не то чтобы она могла бы многое прочитать в этих зелено-золотых глубинах, подумалось ей. Ник с равной легкостью носил и маску человека-загадки, и сшитые у дорогого портного вещи.
— Мне казалось, ты сказал, что не думаешь, будто кто-то ещё хочет заполучить этот журнал достаточно сильно, чтобы пойти на убийство, — осторожно сказала она. — Ты изменил своё мнение?
— Это ты веришь в существование заговора, а не я. Я хочу только получить журнал. Я просто подчеркнул, что если ты права, то мы оба заинтересованы в выяснении местонахождения журнала. Можно с уверенностью сказать, что полиция не будет вести расследование согласно твоим предположениям. Кажется, Ансельм уверен, что это преступление совершили, чтобы достать деньги на наркотики.
Цинния облокотилась на стол и уткнулась лбом в руку.
— По правде говоря, сейчас я не знаю, что и думать.
— Предполагаю, принятие решения не займет у тебя слишком много времени. Я немедленно начну расспросы. Нельзя терять время. Подобные следы очень быстро остывают.
— Да, думаю, это так.
— Хочешь работать над этим вместе со мной или мне рассчитывать только на себя?
Она перекрутила в руках телефонный шнур. Он давит на неё. Незаметно, но ошибиться невозможно.
— Ты предлагаешь объединить усилия?
— Почему бы нет? У нас обоих есть причины искать журнал. Вместе мы сможем сделать больше, чем по отдельности.
Цинния пробарабанила пальцами по столу.
— Наше сотрудничество невозможно будет сохранить в тайне.
— Верно. Мы рискуем тем, что желтая пресса снова нами заинтересуется.
— Ну и? — Её обескуражило то, что он, видимо, не хотел понять. — Это ведь тебе нужно меньше всего, верно?
— Я могу пережить внимание репортеров, если на это есть достойная причина. А как насчет тебя?
— Не хочу я подобного внимания, — она села обратно на стул и глубоко вдохнула. — Но мне пришлось смириться с тем, что моё имя печатали на первых полосах так часто, что это уже становится привычным. Я выдержу.
Ник снова замолчал, и это раздражало.
— Ты думаешь, что если наши имена свяжут, то это будет равноценно позору?
Здорово. Она умудрилась снова его оскорбить.
— Я не это имела в виду. Я только хотела сказать, что не так уж страшно отметиться в бульварной прессе. Не важно, чьё имя они упомянут.
— Ладно, — прервал он ее. — Раз мы не сможем противиться неизбежному, предлагаю дать для сплетников логическое объяснение того, что нас увидят вместе.
Инстинкт Циннии выдал тревожный сигнал.
— Объяснение какого рода?
— Так уж случилось, что я ищу интерьер-дизайнера.
Она сжала телефонный шнур мертвой хваткой.
— Что, прости?
— Ты слышала. Я собираюсь жениться в ближайшем будущем. И хочу поменять обстановку.