— Нет… А что, у тебя температура?
— Э-эх!.. Не чуешь, бьется?.. Внутри что-то бьется: тук-тук.
— И у тебя тоже?.. Представляешь, со мной такое же творится. — Тимбака приложилась ухом к груди Ципили. — Точно… Это сердце…
— Тс-с! И я подозреваю, что сердце… Дай-ка у тебя послушаю! — И Ципили послушала… — И у тебя есть! У тебя тоже есть сердце!
— Тихо, — предостерегла Тимбака. — Пусть никто не знает.
В это время Ворон подлетел, уселся на плече у Ципили и стал что-то ей говорить.
— Где? — вскочила Ципили.
— Что он сказал? — встревожилась Тимбака.
— Не видишь, волк приближается к Мануш!
А волк, не дождавшись, что Людоед погонится за Мануш, снова заглянул в окно и увидел того по-прежнему недвижно сидящим на сундуке. Сначала волк решил, что это обычные Людоедовы штучки, но скоро он понял: случилось нечто необыкновенное. И волк тихонечко пошел к Мануш. «Может, аппетит потерял? — подумал волк про Людоеда. — Или из запасов наелся… Как бы то ни было, а я эдакую добычу не упущу».
— Тимбака, гляди, волк остановился и смотрит на Мануш. Очень нехорошо смотрит, — сказала Ципили.
— И облизывается.
— Он уже совсем, совсем близко!
— Вижу. Коварный поганец, на цыпочках подбирается, чтоб Мануш не проснулась. Давай разбудим ее, предупредим.
— Разве этим поможешь? Если она побежит, так волк ее все равно нагонит. Голодный волк страшнее любого людоеда… Давай-ка лучше поколдуем?
— Опять за свое. Знаешь ведь, что ничего у нас с колдовством не получается.
— Другого-то выхода у нас нет!
И они вместе затянули колдовское заклинание:
Волк, который уже протянул к девочке лапы, так и прирос к месту. Но когда старухи на миг прервали свое колдовство, он сделал еще один шаг.
— Ой, что это? Неужто подействовало? — удивилась Ципили.
— Не болтай. Продолжай колдовать. Скорее!
И они опять завели:
Передние лапы волка замерли в воздухе, и затем он сделал несколько шагов назад. И казалось, что какая-то сила отбрасывает волка.
— Видала! — воскликнула Ципили.
— Что тут видеть, действует! Продолжай.
— Действует, действует! — подпрыгнула от радости Ципили.
Волку только того и надо было, чтоб колдовство прервалось. Разинув пасть, он ринулся вперед.
— Э-эй, он снова нападает! — заорала Тимбака. — Продолжай!
Волк опять отпрянул. Но старухи теперь уже колдовали непрерывно. Они поняли, что надо повторять заклинания, пока волк не откажется от своего намерения.
Волк повернулся и, поджав хвост, направился к лесу.
— Не останавливайся! — потребовала Тимбака. — Этот хитрец может еще вернуться.
Так они повторяли только им ведомые заклинания и, раз от разу все больше воодушевляясь, не замечали, как Ворон кружит над ними, задевая их головы и плечи то крыльями, то когтями. Сердце Ворона разрывалось от напряжения, от неистово-тревожного карканья.
Наконец колдуньи замолкли, так как Мануш уже была явно вне опасности, и, несмотря на свой почтенный возраст, они запрыгали, как малые дети, радостно восклицая:
— Помогло, помогло, помогло!
— Колдовство помогло!
— Как же это получилось? — недоумевала Ципили.
— Как да как! Важно, что получилось. — Тимбака с минуту подумала и в свою очередь спросила: — И правда! Как же это?.. Погоди, погоди!
— Что годить-то! Помогло, милая ты моя, помогло! — И Ципили на радостях обняла Тимбаку и стала целовать.
— Опять ты лижешься! Тьфу. — Тимбака ладонью утерла губы. — Знаешь, что я этого не люблю.
— По такому случаю можно и поцеловаться.
— Давай лучше разберемся, как же все получилось.
— Получилось, помогло, помогло! Чего разбираться! — снова запрыгала Ципили.
— Ну погоди. Да, колдовство помогло. Но ты сообразила, что именно произошло?
— Чего соображать, я же все видела?
— Видела, но главного не поняла.
— Это ты ничего не понимаешь, — обиделась Ципили. — Чего понимать-то? Мы снова колдовали, и колдовство свершилось… Ну тебя, не даешь как следует порадоваться. Вечно что-нибудь выдумываешь!