— В самом деле? — воскликнул мистер Беллами. — Никогда не встречал ничего подобного! Может быть, тогда вы сделаете номер с каким-нибудь другим животным или животными вместо этого коня, которого вы сегодня увели? Мне бы хотелось, чтобы вы придумали что-то более сложное. Все представление Блоссома должно строиться на вашем аттракционе. Вы обладаете невиданным даром! Если его правильно подать — это произведет настоящую сенсацию. Что касается денег, то, конечно же, я вам хорошо заплачу — я бы даже сказал, очень хорошо. Ну как, вы согласны?
— Не знаю, — замялся Доктор. — Сейчас у меня нет никаких других номеров. Понимаете, я еще новичок в этом деле. Но я убежден, что все аттракционы с животными должны проводиться с их согласия и при их помощи.
— Конечно, конечно, — сказал мистер Беллами. — Однако сейчас уже очень поздно. Подумайте до завтрашнего утра. Сегодня я все равно не смогу уехать. Если вы что-нибудь решите, дайте мне знать завтра утром, договорились?
Когда Доктор шел к себе в фургончик, Джип, который с большим интересом прослушал весь этот разговор, семенил рядом с ним.
— Послушайте, Доктор, — сказал он. — По-моему — это прекрасная возможность поставить нашу пьесу. И все мы будем в ней участвовать: и я, и Гу-Гу, и Тоби, и Свисток, и Габ-Габ и, может быть, даже белая мышка. Помните — вы нам сами говорили, что мы сделаем свой театр, Театр Зверей? А вы напишете для нас пьесу. То, что сочинил Габ-Габ, не подойдет — это какой-то дешевый фарс, в котором участвуют одни овощи. Вы придумаете новую пьесу для животных, что-нибудь высшего класса. А мы в ней сыграем. Я уверен, что наш спектакль произведет настоящий фурор в Манчестере. Это большой город. Наконец-то мы будем выступать перед интеллигентной городской публикой!
Хотя было очень поздно, питомцы Доктора не спали; они дожидались, когда он вернется и расскажет, как устроился Беппо и зачем его вызвал Блоссом.
Джип тут же пересказал им беседу Доктора с директором Манчестерского Амфитеатра и выложил свою собственную идею о постановке спектакля для животных. Всем, включая белую мышку, предложение Джипа ужасно понравилось.
— Ура! — захрюкал Габ-Габ. — Наконец-то я стану артистом. Вы только подумайте, моя премьера состоится в самом Манчестере!
— Радоваться еще рано, — охладил его пыл Доктор. — Мы еще не решили, будет ли это пьеса или что-нибудь другое. Из того, что тебе нравится играть в спектакле, совсем не следует, что этот спектакль понравится публике.
И тут разгорелся жаркий спор из-за того, что больше нравится публике и какой нужно выбрать сюжет для пьесы.
— Давайте поставим «Золушку», — пропищала белая мышка. — Эту сказку все знают, и там я смогу сыграть одну из мышей, которых фея превратила в лакеев.
— Нет, лучше «Красную шапочку», — возразил Свисток. — Мне очень подойдет роль волка.
Все так воодушевились и увлеклись выбором пьесы, что Доктор решил, что сейчас самое время сообщить Даб-Даб о потраченных двадцати шести фунтах. Так он и сделал. И для домохозяйки вечер был испорчен.
— Ах, Доктор, Доктор, — вздыхала она, качая головой. — Ну что мне с вами делать? Вам совершенно нельзя доверять деньги. О, Боже, мы, наверное, никогда не вернемся в Падлби!
Но остальные были так увлечены спором, что не обратили на причитания Даб-Даб никакого внимания. Они решили, что незачем расстраиваться из-за таких пустяков.
— Да что ты! — беззаботно воскликнул Габ-Габ. — Скоро мы заработаем еще больше. Что такое деньги? Пуф — и их нету. Послушайте, Доктор, почему бы нам не поставить сказку про Красавицу и Дикого зверя? Я бы сыграл там роль красавицы.
— Боже праведный! — тявкнул Джип. — Ну ты и придумал! Нет, Доктор, вы должны написать пьесу сами — ведь вы знаете, что нравится людям.
Но тут в разговор вмешалась Даб-Даб.
— Доктору нужно ложиться спать, — сердито сказала она. — Пора бы вам оставить его в покое — у него был такой трудный день! Да и вам самим давно пора угомониться!
— Ну и ну! — воскликнул Доктор, взглянув на часы. — Вы знаете, который сейчас час? Уже два часа ночи! Ну-ка, все быстро отправляйтесь спать!
— Доктор, ну, пожалуйста, — захныкал Габ-Габ. — Завтра мы будем целый день в дороге. Какая разница, во сколько мы встанем? Давайте посидим еще чуть-чуть — ведь мы так и не решили, какую пьесу будем ставить.
— Ни в коем случае, — отрезала Даб-Даб. — Только не сегодня. Доктор устал.
— Да я совсем не устал, — возразил Джон Дулитл.
Но Даб-Даб продолжала настаивать на своем:
— Сидеть допоздна очень вредно. Ничего нет лучше привычки рано ложиться спать.
— Может, ты и права, — вздохнул Доктор. — Но я сам не люблю жить по правилам, ты же знаешь.
— А я люблю, — гордо сказала Даб-Даб. — Конечно, когда эти правила хорошие. Мне нравятся люди, у которых есть четкий распорядок дня.
— В самом деле? Вот почему из тебя получилась такая превосходная домохозяйка, Даб-Даб. Да, люди и вправду делятся на две категории: одни живут по раз и навсегда установленным правилам, а другие не любят правил. И у тех, и у других есть свои положительные качества.
— Знаете, Доктор, — вмешался Габ-Габ. — Я всегда делил людей на тех, кто любит разносолы, и тех, кто предпочитает что-нибудь попроще; тех, кто обожает всякие соусы и острые приправы, и тех, кому довольно одной картошки.
— Ну вот, Габ-Габ, ты меня понял правильно, — рассмеялся Доктор. — Есть люди, которые хотят, чтобы в их жизни все время что-то менялось, а есть люди, которые предпочитают размеренное и спокойное существование. Твои любители разносолов, Габ-Габ, — это те, кто не выносит однообразной и скучной жизни, а любители картошки — это… э… — домохозяйки. Что касается меня, то я надеюсь, что с возрастом я все-таки научусь приспосабливаться.
— Как это — приспосабливаться? — спросил Габ-Габ. — И к чему?
— Это слишком долго объяснять. Иди-ка лучше спать. А о пьесе мы поговорим завтра утром.
ГЛАВА 2
СПЕКТАКЛИ ДЛЯ ЗВЕРЕЙ
На следующее утро, когда питомцы Доктора проснулись, они обнаружили, что их фургончик движется. В этом для них не было ничего удивительного — пока они спали, цирк тронулся в путь. Так случалось очень часто, когда циркачи переезжали из одного города в другой. Это было частью их кочевой жизни, и именно эту часть Габ-Габ особенно любил. Он обожал просыпаться утром от скрипа колес и, устроившись поудобнее у окна, любоваться проплывающими мимо их движущегося дома пейзажами.
Габ-Габ без конца хвастался, что он прирожденный путешественник и любит перемены точно так же, как Доктор. Однако на самом деле он больше походил на Даб-Даб. Поросенок всегда соблюдал режим дня и особенно беспокоился, когда его вовремя не кормили. Просто кочевая цыганская жизнь была для него самым безопасным и приятным видом приключений. Он любил развлечения, но только развлечения со всеми удобствами — без трудностей и опасностей.
Когда все семейство Доктора завтракало, сидя за столом, к ним в фургончик заглянул Мэтью Магг.
— Представляете, Доктор, — сказал он, — этот мистер Беллами едет в фургоне Блоссома. Говорит, что ему с нами по пути. Но если вы спросите у меня, я вам скажу, с чего это он вдруг так к нам прицепился. Он просто боится упустить вас из виду. Он готов на все — лишь бы вы согласились выступить в его театре. Я уверен, что на остальные аттракционы Блоссома он чихать хотел. Он заплатит вам любые деньги, лишь бы вы согласились сделать у него свой номер с животными.
— Понимаешь, Мэтью, — сказал Доктор. — Это не так просто, как тебе кажется. Все мои животные мечтают поставить спектакль. Сегодня ночью, пока они спали, я набросал что-то вроде комедии. Но прежде чем показывать это Беллами, мы должны все как следует отрепетировать. Артистам нужно время, чтобы выучить свои роли. Не мог бы ты сбегать в фургон директора и попросить Беллами, чтобы он подождал до завтра? Скажи ему, что сегодня, пока мы едем, я попробую провести несколько репетиций и если у нас что-нибудь получится, завтра утром мы ему это покажем.