— Для кого? — поинтересовался Джил Дин.
— Для людей, которым нравятся подобные вещи.
— Непристойные фотографии мамы Чарльза Мэнсона?
— Да. Мой папа написал Чарли в тюрьму о том, что они у него есть, Чарли сказал, что хотел бы их увидеть. Но мой отец испугался идти туда. Он не верил ему, хоть тот и сидел за решётками. Я сказал ему, что пойду вместе с ним. Мне казалось, что было бы круто познакомиться с Чарли. А ты как думаешь, Джил?
— Я думаю, что вы оба больны.
Незадолго до рассвета, когда Джин уже спал в своём номере в «Дезерт-Инн», Джилу Дину позвонила девушка по имени Эмили. Она сказала, что звонит из маленького городка в штате Вашингтон. Джил Дин спросил её, как называется городок, но она отказалась ответить и сказала:
— Это было бы нечестно по отношению к Томасу.
— К какому Томасу?
— Я не могу сказать вам его фамилию, но он — сын Чарли Мэнсона. Его мать жила в пустыне вместе с Чарли незадолго до того, как его арестовали. Она отдала ребёнка на усыновление.
— А откуда вы знаете, что он и в самом деле сын Мэнсона?
— Его приемная мать рассказала ему об этом, когда он нашёл бумаги из больницы, где в свидетельстве о рождении стояло имя Мэнсона. Кроме Томаса я — единственный человек, знающий правду. Я звоню вам, только чтобы сказать, что Томас — замечательный мальчик. В нём есть всё, что вы хотели бы видеть в приятеле или сыне.
Он абсолютно не похож на Чарли. И если его настоящая мать, где бы она ни была сейчас, меня слышит, я хочу сказать, что она сделала правильно, отдав ребёнка на усыновление. Ты дала ему второй шанс. Каждый заслуживает второй шанс.
— Он когда-нибудь видел её?
— Нет. Он просто хочет вырасти и вести нормальную жизнь.
Эдди Корнелла похоронили на Голливудском кладбище, буквально в нескольких ярдах от Карла Свитцера, милого веснушчатого паренька, который играл Люцерна в фильме «Наша банда»[152]. Свитцер был постоянным клиентом в магазинчике Ната, он был застрелен в 1959 году из-за долга в пятьдесят баксов.
Джин отправился на похороны Эдди прямо из аэропорта. Из дюжины людей, собравшихся вокруг могилы, он узнал только Клайда Феба, бывшего каскадера, а теперь бармена в «Ревеллсе», и Ричи Аркетта, детектива, расследующего смерть Эдди и её возможную связь со смертями Джекоба Риза и Криса Лонга. Из полиции Лос-Анджелеса больше никого не было.
— Немного народу для похорон, — сказал Джин Аркетту, их глаза встретились, и Джин встал рядом с ним на только что подстриженном газоне.
— А ты чего ожидал? Чёртова почётного караула?
Клайд Феб поглядел на Аркетта.
— Этот парень всегда платил за себя, чего я не могу сказать почти обо всех остальных полицейских.
Священник, молодой решительный человек с круглым добродушным лицом, поднял глаза к небу и заговорил:
— Хотя у Эдди и не было своей собственной семьи, жены или детей, он всю свою жизнь защищал семьи других. Его семьёй было общество. Мы — его стая. Он был хорошим и храбрым человеком. Но и он был не без греха, как и все мы.
Молодая женщина с круглыми, мокрыми от слёз щеками сказала:
— Когда я заболела и потеряла работу, Эдди разрешил мне прожить шесть месяцев в квартире, не платя арендную плату за неё, пока я не встала на ноги. Мне всё равно, что про него пишут газеты. Для меня он был святым.
— В старших классах мы играли в футбол, — сказал другой мужчина лет пятидесяти, коренастый, с широкими плечами. — Он не только был чертовски хорошим спортсменом, он был и чертовски хорошим другом. Хотя не надо было его злить. Тогда он раздражался. Если вы относились к нему хорошо, то и он хорошо относился к вам.
Женщина в больших солнцезащитных очках с розовой гвоздикой в седеющий волосах сделала шаг вперёд и показала всем цветную фотокарточку:
— Это мы с Эдди в «Коконат Гроув». — Её голос звучал на грани между ностальгией и грустью. — Это было наше второе свидание. Тогда он был ещё ребёнком, ребёнком с добрым сердцем. Он просто связался с плохой компанией.
Женщина вынула гвоздику из причёски и бросила её в открытую могилу. Она отошла, и священник, который смотрел в сторону Джина, спросил:
— Хотите что-нибудь сказать, господа? Ричи Аркетт покачал головой:
— Думаю, что нет.
— Я работал с Эдди, — сказал Джин, не глядя ни на кого. — Но не могу сказать, чтобы я знал его. Я знаю, что он помог многим людям, я а ещё я знаю, что многих людей он обидел. Он был сложным человеком.