С самого начала Джин дал понять, что не расскажет Арчи всего, что знает. О связи Эдди и Лонга в отделении знали давно, так же как и о длительном знакомстве Эдди с Джеком Гаваной и Карлом Ризом. Аркетт и сам знал, что за длительные годы знакомства между этими людьми установилось взаимное доверие.
Джин сказал:
— Когда Гавана умер, Эдди продолжил работу с его сыном. Он и Лонга втянул и держал его под контролем.
— В шестидесятых годах Лонг сообщал нам нужную информацию.
— Ты имеешь в виду, что он выдавал ребят из колледжа, которые курили марихуану и выступали против войны?
— Некоторые из них пытались соорудить бомбы. Не забывай об этом, — сказал Аркетт, закуривая. После двух быстрых затяжек он аккуратно положил сигарету в пепельницу. — Ты ведь ходил в школу вместе с Ларри Гаваной, да?
— Да. Мы были знакомы с детства.
— Ты хотел опустить эту часть истории?
— Не думал, что она относится к делу.
— Посмотрим, — сказал Аркетт и сделал небольшую паузу. — Продолжай.
И Джин стал рассказывать свою историю дальше, он говорил медленно, но уверенно, и Аркетт кивал головой, внимательно слушая. Паршивый полицейский (Эдди), доносчик (Лонг) и бандиты (Гавана и Риз) работали все вместе, они отлично сочетались друг с другом. Тут Джин ввёл в своё сложное повествование и своего брата, мимоходом упомянув, чем занималась бывшая жена Рэя в женской тюрьме во Фронтере, где она подружилась с Сьюзен Аткинс, тут глаза Аркетта стали абсолютно круглыми, словно Джин говорил на иностранном языке.
— Когда она вышла на свободу, — рассказывал Джин, — Эдди помог ей снять комнату в своём доме на Ларраби.
— Эта Сандра — это не та девушка, которую мы ищем?
— Нет, Сандра мертва. Как и Элис, моя невеста. Но они обе — часть этой истории.
Аркетт наклонился и протер глаза:
— Я потрясён.
— Я свяжу все эти точки воедино, Ричи. Как и обещал.
— Это ведь не связано с наркотиками?
— Нет.
— А с чем же?
— С любовью. Это история о любви и смерти. И о Чарли Мэнсоне.
— О Мэнсоне? — На лице Аркетта отразилось неудовольствие. — Не пытайся обмануть меня, Джин.
— Чарли знал всех участников: Гавану — с пятидесятых годов, Лонга встретил на улице, вместе с Ризом он сидел в Фолсоме. А Эдди был связующим звеном. Они все хотели получить то, что было у Чарли, по крайней мере, он говорил, что было.
— А девушка работала на Чарли?
— Она так сказала.
Не обращая внимания на недоверие, отразившееся на лице Аркетта, он продолжал свою историю, теперь он говорил быстрее, он рассказал, как его выследили на похоронах Элис в Сидар-Рапидс и о её скромных поминках в доме, где она выросла. Там он среди журналов и школьных тетрадок, которые привёз с собой в Лос-Анджелес, нашёл пачку писем от девушки, которая жила в том же городке.
— Её звали Элис, — сказал Джин, — так же, как и мою невесту.
— Эта Элис зарегистрировалась в мотеле «Тропикана» как Линда Купер. Та Элис, с которой мы хотим пообщаться.
— Она вам не поможет. Вам не надо с ней разговаривать. Именно поэтому я тебе всё это и рассказываю.
— Всё. Мне показалось, ты сказал…
— Всё, что тебе надо знать.
Джин закончил где-то минут через тридцать, он говорил почти по-дружески, ловко соединяя воедино все запутанные ниточки и безвозвратно потерянные воспоминания в несомненно логичную цепочку. Ковбой кормил музыкальный автомат монетами в двадцать пять пенсов, семь раз подряд проиграв «Теннессийский вальс».
Джин закончил, и Аркетт, подозрительно поглядев на него, спросил:
— Неужели ты и вправду думаешь, что я поверю тебе?
— Это уж как хочешь, Ричи.
— Эта девушка, связанная с прошлым твоей невесты, которая раньше была одной из «Семьи» Мэнсона, приехала в Лос-Анджелес, чтобы продать…
— Плёнку, на которой было запечатлено убийство Шарон Тейт. Да.
— И ты сказал, что это была фальшивка и вы сожгли её в пустыне.
— Верно.
— И из-за этого умерло трое людей.
— Но по ним никто особо не плакал и не убивался.
— Это правда, — пробормотал Аркетт, очень медленно поднимая голову. Он допил водку и посмотрел на светящиеся цифры на часах. — И ты защищаешь эту девку, эту… другую Элис?
— Да. Если бы я думал, что она в чём-то виновата, то это была бы совершенно другая история.