Гавана почувствовал острую боль в затылке и закрыл глаза. Когда он снова очнулся, то на долю секунды его ослепило солнце, встающее из-за домов, кроваво-красное, сверкающее, всё увеличивающееся, словно дурное предзнаменование. Оконные стекла разбрызгивали солнечные лучи, как огонь.
Внешне он был спокоен, постепенно в его мысли входил новый день, Гавана покатил своё кресло дальше, в лицо ему дул лёгкий ветерок, и он услышал, как в соседнем доме закричал ребёнок. «У тебя всё будет хорошо, — сказал он себе, — В другой жизни ты сможешь ходить и играть в пиратов и лазить по деревьям. Ты превратишься в привлекательного мужчину, и девчонки не будут воротить щёчки от твоих поцелуев. Но самое главное — ты научишься рассчитывать только на себя, и тебя никто никогда не предаст».
Глава 21 — Наутро… и прошедшей ночью
Местные новости: два человека были найдены мертвыми в доме на Аргил-стрит в Голливуде, очевидно став жертвами убийства. Хотя полиция отказалась раскрыть нам имена или обнародовать возможные причины смерти, источники в Кей-эн-икс рассказали, что в квартире проживал Кристофер Лонг, известный наркодилер и предположительно полицейский осведомитель.
Джин Бёрк услышал об этом в новостях Кей-эн-икс, когда ехал по 91-й трассе, в трёх милях к юго-востоку от Фёрнис Крик, западной границы национального парка в Долине Смерти. Другая Элис еще спала, она тихонько дышала, на её лице застыло выражение мягкости и беззащитности, и оно казалось почти красивым. Джин не стал будить её, решив рассказать новости за завтраком. Но когда через тридцать минут они миновали межштатные земли и заехали на парковку «Сосен», грязной придорожной забегаловки, прямо напротив которой находилось поле, заваленное испорченными двигателями и старыми машинами, Джину стало не по себе, — его охватили сомнения, и он изменил своё решение.
Как только они припарковались рядом с забегаловкой, Элис села, расстегнула сумку и достала сигареты. На ней была помятая голубая рубашка и красные спортивные шорты, открывающие длинные мускулистые ноги, она переоделась на станции Шеврон в Фёрнис Крик, когда они спустились с Голер Уош.
Она растерянно обвела взглядом пейзаж:
— И где мы находимся, чёрт побери?
— Недалеко от Бейкера.
— Ты же сказал, что мы проедем его.
— Я решил, что нам надо поесть.
Другая Элис затянулась и выглянула из окна.
— Здесь слишком много машин, — сказала она. — Не хочу находиться там, где много людей. Давай просто купим какие-нибудь булки и поедем дальше.
— Я голоден. Пойдём, — сказал Джин и взялся за ручку двери.
— Я знаю, что будет.
Джин уселся обратно на сиденье и захлопнул приоткрытую дверь:
— Что значит «Я знаю, что будет»?
— Я слышала, — сказала она, показав на радио. — Я слышала новости. Лонг мёртв.
— Это была его квартира. Это всё, что они знают.
— Ты не веришь, что это был он.
— Возможно, это был он.
— А другой человек?
— Тот, кто искал его, — сказал Джин и махнул рукой в сторону забегаловки. — Давай поговорим об этом там.
— Они нашли его. — Её голос задрожал. — Они найдут и меня.
— Нет. Они не знают, кто ты. Это знали только Лонг и Эдди Корнелл. А они мертвы.
Другая Элис закусила губу:
— Нет. Чарли. Есть ещё Чарли. Он знает. Так ведь?
— Так.
— И ты.
— И я. Всё.
В забегаловке Джин и Другая Элис сели за плоский столик возле окна, выходящего на посыпанную гравием стоянку. За соседним столиком, подперев кулаком подбородок, сидел злобный тип лет сорока с лоснящимся лицом. Рядом с ним, держась за опухшую щеку, сидела бледная девушка, которой вряд ли было больше шестнадцати лет.
Другая Элис, не обращая внимания на жесткие тёмные глаза мужчины, положила меню и стала смотреть в окно на тоскливый пейзаж, на мили и мили голой пустыни.
— Теперь что, Джин? Ты вернёшься в Лос-Анджелес, и что?
— Не знаю. Я не загадывал так далеко.
— Ты жалеешь о том, что мы сделали? — спросила Другая Элис, теперь она смотрела прямо на Джина. Она выглядела уставшей и огорчённой. — Я говорю не о фильме.
— Я понимаю, о чём ты говоришь, — сказал Джин. — Нет, мне не жалко.
Другая Элис с уверенностью сказала:
— Нет, ты жалеешь. Я знаю. Ты лжёшь.
Джин не ответил. Он наблюдал за молодой официанткой, которая спокойно и ловко пробиралась через полный зал, иногда останавливаясь, чтобы налить кофе в пустую чашку.
— Джин, ты меня слышишь?