Я направился вглубь квартала, сжимая в руке записную книжку с адресом. Кругом грохотала кубинская музыка.
«Старбургер» я нашел быстро. Стало быть, вот оно, это загадочное место, куда мой отец так часто звонил в мае. Что же здесь произошло?
Я осмотрел кафе снаружи, затем вошел. Ничего особенного, обычное фастфуд-кафе средней руки, с усталыми служащими, слишком ярким неоновым освещением в зале, выцветшими афишами на стенах и скудно обставленной игровой площадкой, сейчас пустовавшей. Любопытно — эта площадка тоже была выдержана в зеленых тонах, как та, что я видел недавно в «Макдоналдсе».
Неужели ни одно кафе во всей округе не может заказать более веселое оформление? Ну хотя бы побольше ярких красок?..
На веранде я заметил официанта, вытиравшего столы и стулья, мокрые от недавнего дождя. Это был молодой человек в униформе «Старбургера» — нелепой имитации костюмов из сериала «Звездный путь», — с грязноватыми волосами, всклокоченной бородкой и целой коллекцией прыщей. Его звали Чак, судя по бейджику.
Я вздохнул.
Ну, так что теперь?..
Проблема заключалась в том, что я совершенно не знал, с чего начать.
— Простите, Чак, — обратился я к парню. — Могу я с вами поговорить?
— Со мной? — недоверчиво проговорил он, ткнув себя пальцем в грудь. И растерянно заморгал.
— Меня зовут Уилл Капра, — сказал я, протягивая ему руку. — Я журналист.
Он приблизился и, неуверенно протянув руку в ответ, сказал:
— Пожалуйста… гм… зовите меня просто Чак.
— Я это и делаю.
Он покраснел и окончательно смешался.
Я с необычайно серьезным видом скрестил руки на груди:
— Вы давно здесь работаете?
— Ну, в общем, да…
— Тогда вы наверняка сможете мне помочь.
— Вам помочь? — переспросил он слегка настороженно. — Но… чем?
— Я пришел сюда не случайно. Я пишу книгу о том, что произошло здесь в мае.
Его ресницы слегка дрогнули.
— Вы имеете в виду случай с той девочкой?..
Я всеми силами постарался не показать своего изумления.
— Да, именно. Во всяком случае, ничего особенного в тот период больше ведь не происходило, так?
— Вроде бы нет…
— Итак, поговорим о той девочке.
Чак смотрел на меня с прежней нерешительностью:
— Наверно, мне лучше позвать менеджера… Сами понимаете, журналисты нечасто сюда приходят…
Я достал из бумажника пятьдесят долларов и положил перед ним на стол:
— Конечно, можно и менеджера. Я вообще-то хотел отдать это вам, но, может быть, менеджер мне расскажет больше.
Чак завороженно уставился на купюру. Возможно, это был его заработок за целый день. Кстати, и мне эти деньги достались совсем не даром: я почти целый день занимался упаковкой мебели.
— Ну, на самом деле рассказывать-то почти нечего… — наконец заговорил он. — Девочка участвовала в детском празднике. Она пошла в туалет и долго не возвращалась. А потом ее тело нашли у основания ограды. Девочка выпала из окна и разбила голову. Мгновенная смерть.
Я медленно кивнул.
Ребенок. Кафе. Детский праздник. Черт возьми — все то же самое, что и в истории с Шоном!
— И это все? Ничего странного?
Чак потеребил бородку. Мои пальцы все еще прижимали к столу край пятидесятидолларовой купюры.
— Ну разве что, когда она пошла в туалет… сделать пи-пи, как дети говорят…
— Так обычно за этим туда и ходят.
— Да, но я имею в виду, что она пошла туда одна. Это нарушение правил. Распорядительница праздника, эта рыжая…
Я насторожился:
— Да?..
— Она сказала девочке, чтобы та шла в туалет одна. Она сама ее не сопровождала. Но по правилам, если ребенок уходит с площадки в туалет, его должен сопровождать кто-то из распорядителей.
— А сколько лет было девочке?
— Четыре года.
— И что произошло?
— Она выпала из окна.
— Но как?
— Никто не знает. Это было небольшое окошко, под самым потолком. Должно быть, она хотела в него заглянуть, вскарабкалась к нему, высунулась слишком далеко и не удержалась…
— Это в четыре-то года?!
Чак пожал плечами:
— Ну да, а что?
Даже не имело смысла спрашивать, есть ли у него собственные дети.
— А потом?
— За окном была кирпичная ограда. Девочка упала прямо на нее, а потом с нее скатилась.