— Вот тут и начинается самое интересное. На самом деле, каюсь, я вам солгала. Сейчас я сообщу вам маленькую деталь, которую знают очень немногие. На самом деле эта камера записывает все, пока ключ находится в замке зажигания. Но запись постепенно так же автоматически стирается.
— Еще раз спрашиваю: и что с того?
— Существует некий временной буфер. Если включить мигалку, кадры предшествующей минуты сохранятся. — Слегка постучав по дисплею, Конни прибавила: — Сейчас мы увидим, что происходило в те шестьдесят секунд, что предшествовали нашему появлению.
И нажала клавишу «Play».
Появилось изображение.
Паркинг, закрытый ресторан… Сверток был уже здесь, за лобовым стеклом. Его только что туда положили. Я смутно разглядел удаляющийся женский силуэт.
Черт, поздно!.. Лица было уже не разглядеть.
И тут женщина остановилась, словно в нерешительности.
У меня заколотилось сердце. Вдруг она сейчас обернется?..
Прошла еще секунда. Две.
Проклятие! Да обернись же ты!.. Ну хотя бы чтоб проверить, надежно ли закреплена эта чертова книжка под «дворником»!
Ее голова медленно повернулась…
Вот оно!
Щелчок. Стоп-кадр.
— Вот мы ее и увидели, — с удовлетворением сказала Конни. — Прекрасная незнакомка исчезла, но у нас осталось ее фото. Что скажете?
Я смотрел на дисплей как завороженный.
— Ничего… — пробормотал я.
— Во всяком случае, шрамов у нее на лице нет.
— Она могла от них избавиться.
— Готова спорить на пакет соленых орешков, что это она отправила вам «посмертное письмо Джорджа Дента». Эта женщина ждала нас здесь.
Конни взяла книгу у меня из рук и быстро пролистала.
— Вы понимаете? — возбужденно произнесла она. — Вот эти персонажи, Кощей и Баба-яга, — сообщники! Как Кош и Ева Немкова. Значит, Немкова не умерла, она просто где-то скрывается! Наверняка она поменяла внешность, жила все эти годы обычной жизнью, никак себя не афишировала…
Очевидно, какие-то идеи приходили к Конни уже по ходу рассуждений, которые становились все более лихорадочными.
— Вот представьте себе. Время идет, она стареет… Сейчас это уже, должно быть, женщина в возрасте… Она нашла себе новую работу. Если нам прислали детскую книжку — может быть, это намек? Может быть, Ева Немкова руководит издательством?.. Так или иначе, Кош каким-то образом узнал об ее прошлом. Чтобы он ее не разоблачил, она взяла его под крыло, стала его наставницей — ведь если ты Колдунья с Железными Зубами, то ею ты останешься на всю жизнь! — и вдвоем они придумали новый бизнес. Кош — психопат. Возможно, она заморочила ему голову, и он искреннее поверил, что он и есть тот сказочный персонаж. Вплоть до того, что даже взял себе его имя. Он стал преемником Немковой. Они вместе начали торговлю детьми. Но Кош допустил ошибку — он сохранил ее старый костюм Бабы-яги. Возможно, в этом проявилась некая дань уважения… Или просто недосмотр. Джордж Дент случайно увидел этот костюм и узнал его. Поэтому их предприятие и застопорилось!
Конни пристально взглянула на меня, ожидая ответа.
— Думаете, эта женщина на видеозаписи — Баба-яга? — спросил я.
— Нет. Если бы это было так, зачем рисковать, поворачиваясь к нам лицом?
— Она ведь не знала, что ее снимает камера.
— И все-таки…
Конни нахмурилась.
— Даже не знаю, — призналась она наконец. — Возможно, это ложный след… Она постарела… и, может быть, изменилась к лучшему? Кош узнал ее историю. Может быть, он захотел подражать ей. Но она отказалась ему помогать. Пригрозила выдать его полиции. Они поссорились. Тогда она решила направить нас по его следу.
Я не отвечал.
— Да что с вами такое? — нетерпеливо спросила Конни.
— Я просто слишком ошеломлен…
— Вы уверены, что не знаете эту женщину?
— Уверен, — солгал я.
Конни слегка побарабанила пальцами по рулю. Потом сказала:
— Ну что ж. Тем хуже. Я передам всю информацию Альтману. Посмотрим, что он сможет из нее извлечь.
Мы выехали из города монстров, когда уже начало темнеть.
С момента отъезда я не произнес ни слова.
Я смотрел на удаляющиеся огоньки в зеркале заднего вида, чувствуя, как мое сердце застывает, будто солнце, опускающееся в ледяное море.
Как я мог быть до такой степени слепым?! И какое решение должен был принять сейчас? Ведь я узнал эту женщину — еще бы не узнать! Но не решился признаться в этом Конни, потому что до сих пор не отошел от шока, вызванного недавним открытием. Эту высокую тощую фигуру, эту шею, стиснутую глухим черным воротником, я сразу узнал бы даже в густой толпе.