Я целеустремленно иду по цирку, мои шаги длинные и торопливые. Когда я захожу в палатку Хильды, я удивляюсь, обнаружив ее там. Она стоит, скрестив руки на груди.
— Мне было интересно, сколько времени тебе потребуется, чтобы появиться, — говорит она. Ее глаза вспыхивают, когда она указывает на стол. Карты лежат на нем, как всегда, но на этот раз что-то кажется другим. С яростью, горящей в моем горле, и ненавистью к Роджеру в моем сердце, карты кажутся… сильнее. Тяга, которую я испытываю к ним, почти душит меня.
— Присаживайся, — говорит Хильда, и ее голос вторит многим. — Ты готова.
Готова к чему?
Я не задаю вопрос вслух. Вместо этого я обхожу стол и сажусь. Прежде чем я успеваю положить руку на карты, они взмывают в воздух и парят передо мной, сотрясаясь от энергии в моем сердце. Они переворачиваются и перемещаются между лицевой и оборотной сторонами, мерцая, затем начинают светиться, становясь ярче.
Я не спрашиваю, что происходит. Мне это и не нужно.
Он причинил боль моей семье. Мы едва выбрались оттуда, и Харт чуть не умер. Роджер ожидает, что я снова сбегу, но он не знает, какая я сейчас Эмбер. Он не понимает, с кем связался.
Но он это сделал.
Я вздергиваю подбородок, когда карты начинают вибрировать, а затем вращаться все быстрее и быстрее. Я едва могу следить за их движениями, когда они начинают проникать под мою кожу, но маленькие болевые точки ослабевают, как только они проникают внутрь. Теперь я цирк. Мне всегда предназначалось быть цирком, с тех пор как в детстве мне подарили карточку джокера, и теперь я больше никогда не буду одна.
Обветренные руки Хильды ложатся мне на плечи.
— Ты готова, — снова говорит она, и это похоже на благословение от того, кто держал карты до меня. — Эмбер, королева цирка, охотница на тьму.
— Да, — шиплю я, сила наполняет мое тело картами. Моя спина изгибается от силы и тьмы. Червовая дама выпадает и парит передо мной — последняя карта. С последним всплеском она врезается мне в грудь и проскальзывает внутрь. Это больше всего обжигает болью, я знаю, что это должно быть напоминанием обо всем, с чем нам предстоит столкнуться. Я встаю и расправляю плечи, мое тело гудит от энергии, и моя ярость разрастается еще больше.
Я больше никогда не убегу. Я не буду прятаться. Я не буду бояться.
Теперь пришло время поохотиться.
Глава
53
— Иди, — настаивает Хильда, отступая назад. — Пришло время тебе встретить свою судьбу.
Понимание переполняет меня вместе с гневом, и, резко наклонив голову, я поворачиваюсь и покидаю ее палатку. Я избегаю всех, спеша вернуться к себе. Мои шаги становятся решительнее, когда сила наполняет меня, цирк пульсирует глубоко в моих костях.
Он терпеливо ждал, когда я заявлю на него права.
Я продала свою душу, но взамен он дал мне свою силу.
Ныряя в свою палатку, я подхожу при слабом свете лампы к своему сундуку с одеждой, открываю ее и заглядываю глубоко внутрь, прежде чем схватить наугад.
Я смотрю в зеркало, и замираю. Мои собственные глаза неестественно светятся, а губы кривятся в жестокой улыбке.
Я покрыта кровью Харта, но я оставляю это как напоминание. Хотя я меняю одежду, так как моя порвана и промокла. Если я собираюсь встретиться с Роджером лицом к лицу, то это будет на моих условиях. Он будет ожидать, что я убегу и спрячусь.
Больше нет.
Если он хочет меня, то получит, но еще до восхода солнца он поймет, что женщина, на которую он охотится, тоже охотится за ним, и она больше не боится. Нет, она гребаный кошмар.
Я могла бы позвать ребят и попросить их пойти со мной, но это мой бой, и я не собираюсь снова рисковать своей семьей.
Я закончу то, что начала, сделав то, что должна была сделать несколько месяцев назад.
Я быстро одеваюсь, надеваю колготки и черные шорты, прежде чем надеть корсет, наполовину черный, наполовину красный, с разрезом посередине и витиеватой буквой «К», вышитой на груди. Заведя руку за спину, я изо всех сил пытаюсь затянуть его потуже, и, выругавшись и вспотев, я, наконец, делаю это и надеваю пару своих черных ботинок на толстой подошве.
Я хватаю столько лезвий, сколько могу унести, прежде чем снова поворачиваюсь к зеркалу.
Измазанная в крови и с оружием, я выгляжу как порождение смерти.
Я выгляжу как охотник, и, улыбаясь собственному отражению, я знаю, что это именно я.
Я покидаю цирк, направляясь к потрепанному «Доджу» Даймонда, когда чувствую, что кто-то преследует меня.