Кобра приоткрыла пасть, мелькнув языком и показав клыки размером с косу. У кобр клыки закрепленные, они не убираются, как у гремучих змей. Приятно, что я еще помню что-то по герпетологии. Хотя спорить могу, что д-р Гринберг ничего подобного никогда не видел.
На меня накатил неудержимый порыв захихикать. Вместо этого я направила руку на пасть этой твари. Запах цветов стал так силен, что был почти осязаем. Я спустила курок. Голова змеи дернулась назад, расплескивая кровь по полу. Я стреляла еще и еще. Челюсти разлетелись клочками плоти и костей. Кобра зашипела, разинув разбитые челюсти. Наверное, это был вопль.
Туловище толщиной с телеграфный столб заколотило по полу. Неужели я ее убила? Неужели простые пули смог ли ее убить? Я сделала еще три выстрела в голову. Тело завернулось огромным узлом, закипели белые и черные чешуйки, забрызганные кровью. Петля этого тела вдруг выхлестнула наружу и сбила меня с ног. Я упала на колени и одну руку, в другой держа пистолет, готовая его нацелить. Меня ударило еще одним кольцом. Как будто кит стукнул. Полуоглушенная, я оказалась под несколькими сотнями фунтов змеиного тела. Полосатое кольцо прижимало меня к земле. Тварь нависла надо мной, из разбитых челюстей капали кровь и яд. Если он коснется моей кожи, это меня убьет. Слишком его много.
Я лежала на спине под вставшей на дыбы змеей и стреляла в нее. Просто давила на курок, а голова летела ко мне.
В змею что-то ударило. Что-то мохнатое вонзило зубы и когти в шею змеи. Это был вервольф с покрытыми шерстью человеческими руками. Кобра попятилась, прижимая меня своей тяжестью. Гладкие чешуйки брюха скользнули по моему почти обнаженному торсу, сдавливая. Она меня не съест, она меня просто задавит насмерть.
Я завопила и выстрелила в тело змеи. Щелкнула пустая обойма. Блин!
Надо мной появился Жан-Клод. Его бледные, покрытые кружевами руки подняли с меня кольцо змеи, будто это и не была тысяча фунтов мышц. Я отползла назад на четвереньках и ползла, как краб, до края ринга, где выщелкнула пустую обойму и вставила новую из сумки. Не помню, когда я расстреляла все тринадцать патронов, но так оно было. Я дослала патрон в патронник и была готова к новому танцу.
Руки Жан-Клода ушли в змею по локоть. Он выхватил из нее кусок поблескивающего позвоночника, раздирая ее на части.
Ясмин впилась в гигантскую рептилию, как ребенок в пирожное. Лицо и торс ее были облиты кровью. Вытащив из змеи длинную кишку, она рассмеялась.
Я еще никогда не видала, как вампиры используют всю свою нечеловеческую силу. Присев на краю ринга с заряженным пистолетом, я только смотрела.
Негритянка-оборотень сохраняла обличье человека. Достав откуда-то нож, она с удовольствием полосовала змею.
Кобра ударила головой по земле, и вервольф покатился кубарем. Змея встала на дыбы и снова ударила. Раздробленные челюсти впились в плечо негритянки. Та вскрикнула, и сзади из платья у нее показался клык. С него стекал яд, расплескиваясь по земле. Вся спина платья пропиталась ядом и кровью.
Я подалась вперед с пистолетом наготове, но остановилась в нерешительности. Кобра мотала головой, пытаясь стряхнуть женщину. Но слишком глубоко вошел клык и слишком сильно была повреждена пасть. Кобра оказалась в капкане, но и женщина тоже.
Я не знала, смогу ли попасть в голову змеи, не задев негритянку. Женщина вопила и визжала. Ее руки беспомощно впивались в тело змеи. Нож она где-то обронила.
Белокурая вампирка схватила негритянку. Змея вскинулась, подняв негритянку в разбитых челюстях и тряся, как пес игрушку. Женщина завизжала.
Вервольф прыгнул змее на шею, как укротитель на необъезженную лошадь. Теперь уже нельзя было стрелять, чтобы кого-нибудь не задеть. Черт побери! Оставалось только стоять и смотреть.
На ринг выбежал человек, который был на кровати. Это он так долго надевал штаны и куртку? Куртка с расстегнутой молнией хлопала полами, открыв почти целиком загорелую грудь. Насколько я могла понять, он не был вооружен. Так что он собирается делать, черт его возьми?
Он присел около тех двоих, которые в начале заварухи еще были живы, и потащил одного из них подальше от схватки. Хорошая мысль.
Жан-Клод схватил женщину. Ухватившись рукой за торчащий из нее клык, он с хрустом его обломал. Треск был как от винтовочного выстрела. Рука женщины оторвалась от тела, обнажив кости и связки. Женщина вскрикнула последний раз и обмякла. Он отнес ее ко мне и положил на землю. Правая рука женщины болталась на пучках мышц. Он освободил ее от змеи, но чуть не оторвал ей руку.