– Да не, совсем рядом. Вы, конечно, можете отказаться, – сказал тип с выбитым зубом: – Но лучше бы вам согласиться.
– Догадываюсь, – вздохнула торговка, поглядывая на арбалет.
– Вот и договорились! – дружелюбно сказал инспектор; мистик подвел к повозке лошадь, тип с выбитым зубом привязал ее и сел на облучок.
Лоренц забрался в повозку и , брезгливо поморщившись, отряхнул один из тюков и присел на него. Инга оскорбленно фыркнула и резко подхлестнула кобылу. Мистик с криком слетел с тюка и прокатился по дну телеги.
– Да как ты смеешь, ненормальная?! Вы видели, что она сделала?!– воскликнул тот: – Между прочим, у меня нога травмирована!
– Врешь,– скучным голосом ответил инспектор: – Ни разу не видел, чтобы ты хромал.
Мистик хмыкнул, присев рядом с тюками и подозрительно осматривая колено правой ноги, словно мог что-то на ней разглядеть сквозь штаны
– Если будет синяк, ребро тебе сломаю! – прошипел он.
– Н…не посмеешь, – неуверенно сказала Инга, тем не менее отодвигаясь на самый край облучка: – Я нужна своей Родине: я помогаю инспектору!
– Не команда, а цирк уродцев, – вздохнул Лукас, прикрывая глаза рукой.
***
Пытка на лесном подобии дороги закончилась, и повозка уже несколько часов катилась по её просёлочному подобию. Солнце склонялось к верхушкам деревьев, я просто валился с ног от усталости и голода, но мои требования о привале, отдыхе и еде бессовестнейшим образом игнорировались.
– И долго нам еще ехать? – раздражённо поинтересовался я.
– Нет, – буркнул Лукас, сидя в седле моей шагающей рядом лошадки.
– Сколько?
– Сколько надо.
– Ну да, очень информативно…
– Слушай, если так лихо, возьми репку пожуй, или вон на мешок приляг поспи…
Меня начала охватывать злость:
– Скажите на милость, Лукас! Каким местом нужно было думать, чтобы пуститься в путь через такую глухомань без ничего, что могло бы пригодиться в походе?! У нас есть котелок? А припасы? Хоть что-нибудь кроме этой сушёной зелени? – торговка обиженно засопела. Я продолжал: – А вода? Фляга у кого-нибудь есть? А одеяла? А запасная одежда? – у кого-то, впрочем, и основной не было, – У нас же нет ничего! Так какого лешего мы свернули с дороги в лес, даже не заехав в город?..
– Заткнись! – взорвался Лукас: – Думаешь, самый умный здесь? Раз поехали напрямик, значит так надо! Я спешу! И на какие, скажи, шиши мы это купили бы? – инспектор тряхнул моим, почему-то привязанным к его поясу (вернее, к веревке, его заменяющей), тощим кошельком: – У тебя у самого ничего нет!
– А я, в отличие от вас, не планировал путешествие к чёрту на кулички…
– Меня ограбили, если ты забыл! Поэтому у меня и нет денег, котелка, огнива, фляги, одеяла и одежды!.. Заедем в Ласточкину Норку. Там я получу деньги, и мы добудем всё для дальнейшего путешествия. Если поторопимся, будем там уже к завтрашнему вечеру.
– К завтрашнему?! – мне аж дурно сделалось… – А пока будем грызть сырую репу и спать на голых досках?!
– Скажи спасибо, что не на голой земле! – зарычал мужчина, так дернув поводья, что лошадка едва на дыбы не встала.
– Эй, тихо вы! – радостно крикнула торговка, привстав и вглядываясь вперёд: – Смотрите! Там трактир и постоялый двор!
***
Я первым делом зашёл в трактир. С лошадьми и повозкой и без меня разберутся. Да и о ночлеге Лукас сам пусть договаривается – деньги всё равно у него.
Я выбрал стол в ближайшем к лестнице на второй этаж уголке. Почти сразу зашла Инга, немного потопталась и села на второй свободный стул. Лукас пододвинул себе стул от соседнего стола, сел и подозвал трактирщика.
Минут через пятнадцать принесли три миски, наполовину заполненные подозрительной серой дымящейся массой, хлеб, кувшин и три кружки. Я наклонился над миской. Нет, пахнет вполне себе съедобно, поэтому, если не приглядываться… может на вкус оно и не такое, как на вид? Я осторожно подцепил массу ложкой… Ну, по крайней мере, оно горячее.
Содержимое кувшина на поверку оказалось "разбавленным вином", хотя честнее было бы назвать слегка подкрашенной вином водой. Отдавало кислятиной и сырым погребом.
– Да уж, это тебе не Лакрима Кристи, – вздохнул Лукас, осушая кружку: – Так, ладно. Допивайте и едем.
Я поперхнулся и закашлялся.
– Да ладно тебе, – едва сдерживая смех, сказал Лукас: – Не волнуйся ты так.
–… В смысле… едем?.. – с трудом выдавил я: – Мы не останемся здесь ночевать?!
Мне вспомнилась сегодняшняя холодная и бессонная ночь, и я зябко передернул плечами. Боже, я ведь уже представлял себе нормально проведённую ночь. В тепле. На кровати.
– Я никуда не поеду.
– Если мы выедем прямо сейчас, как стемнеет, остановимся на ночёвку и тронемся на рассвете, то к вечеру будем в Ласточкиной норке, – закатив глаза, принялся объяснять Лукас.