Следующая статья привлекла его внимание непонятным названием, и он прочитал вслух:
— «Даже после смерти Великий Гудини сумел показать трюк!»
— Как это «после смерти»? — спросил Валера, не отрывая сощуренного взгляда от размахивающей руками компании. — Да дай ты ему уже по бороде!
— Слушай: «Даже готовясь отойти в мир иной, Гудини не удержался от розыгрыша. Незадолго до своей смерти он при свидетелях положил в сейф одного нью-йоркского банка толстый конверт, в котором был его дневник с описанием всех трюков, многие из которых, кстати, не разгаданы до сих пор. Вскрыть сейф полагалось не раньше, чем состоится столетие со дня рождения самого Гудини, — то есть 6 апреля 1974 года. По мере приближения…»
То, что произошло дальше, было предсказуемо.
Раздался хлесткий звук удара, и скула самого громкоголосого литовца вспыхнула содранной кожей. Правый джеб маленького украинца с перебитым носом сыграл роль факела, который окунули в бочку с порохом.
Драка вспыхнула мгновенно.
Охранник попытался встрять, и реально встрял. Его начали бить и те и другие. Все официанты сбежались смотреть на драку. Послышался звон разбитого стекла, и один из участников международного диспута вылетел спиной через стеклянные двери на улицу. Там тут же отозвалась полицейская сирена: «Уп-Уп!!! У-и-и!!!»
Парочка вызванных предусмотрительным охранником стражей правопорядка, поглаживая висящие на поясе дубинки, спешила к центру. Через минуту тут будет еще машин десять. Это как минимум.
— Сваливаем, — взволнованно прошептал Валера, и они быстрым шагом направились в сторону кухни. Миновав насторожившихся при звуке полицейской сирены мексиканцев, моющих посуду, вышли через заднюю дверь и оказались возле своего автомобиля, который стоял с задней стороны ресторана.
«Грин-карты» у Валеры, так же как и у мексиканцев, не было, а попасть в полицию за чужую драку не только обидно, но и опасно. Полиция могла отпустить, а могла позвонить в эмиграционную службу, встречаться с которой никакого желания не было.
— Ну, что, — спросил он, — в другое место?
Денис проводил взглядом вспышки полицейских машин. Окровавленные уличные бойцы уже лежали на асфальте, поверженные превосходящими силами робокопов.
— Что-то настроение пропало, — ответил он.
— Тогда домой.
Через полчаса Валера высадил его возле подъезда.
В пустой квартире шумел поломанный бачок. Перекрыв воду, Денис открыл ноутбук и нашел статью, которую не успел дочитать в ресторане: «… по мере приближения этой даты вокруг долгожданного события рос ажиотаж. Однако когда, наконец, был вскрыт сейф, там зияла пустота. Спустя почти полвека после смерти Гарри Гудини, чье настоящее имя было Эрих Вейс, снова сумел продемонстрировать свой талант непревзойденного мистификатора…»
— Вот это да! — восхитился Денис. — Как же он это сделал?
Включив чайник, он продолжил чтение.
«Амадео Вэкка, престарелый иллюзионист, бывший ассистент Гудини, так отозвался на последнюю шутку своего учителя: «Я не очень бы удивился, если бы в запечатанном пакете оказалось приглашение вскрыть его могилу и убедиться, что она пуста. Маэстро был великий выдумщик».
Денис откинулся на стуле и сунул в рот сигарету. «Вот это номер. Показать трюк после смерти!»
Зажигалка замерла в воздухе. По телу пробежала дрожь.
Эрих Вейс. Именно это имя было написано на первой странице найденной в заброшенном доме тетради.
— Нет!
Денис постарался отогнать внезапно появившуюся мысль как невозможную. Он закачался на задних ножках скрипящего стула, потом замер, уставившись невидящим взглядом в потрескавшийся потолок. Попытался перевести мысли на дорожку реальности. Не получилось.
— Твою мать! — Вскочив со стула, Денис бросился в комнату. Вытащив рабочую сумку, выхватил из нее найденный в старом доме дневник в толстом кожаном переплете и замер, не смея его открыть. — Нет, не может быть…
Он погладил дрожащими пальцами шершавую обложку. Вернулся на кухню, смахнул со стола засохшие крошки и осторожно, словно несработавшее взрывное устройство, положил перед собой тетрадь.
Затем, вспомнив, что в зубах у него зажата сигарета, чиркнул колесиком зажигалки. Наполнив до отказа легкие табачным дымом, начинающий актер и сценарист выпустил густое сизое облако и, посмотрев отсутствующим взглядом за его полетом, потянулся к тетради.
Чайник осуждающе засвистел за его спиной, словно предостерегая от опрометчивого шага, способного изменить его судьбу. Выключив огонь, Денис бросил в чашку щепотку черного чая, залил его кипятком и подошел к окну, оттягивая момент разочарования. Пальцы дрожали.
В полутьме за окном качали ветвями обнаженные деревья. Они были единственными живыми существами на пустынной улице. Пугливо, словно побитая собака, завывал ветер.
Денис сжал кулаки. До того момента, как он проверит подлинность дневника, можно и помечтать. Если это действительно пропавший дневник Гудини, то его жизнь переменится в один момент. Даже представить страшно, сколько может стоить эта тетрадь. Сто тысяч? Двести? Миллион?
С такими деньгами можно послать к черту стройку, тяжелый станок для нарезки резьбы, трубы, пропитанные машинным маслом рукавицы, соседей-алкоголиков. Он уедет в Голливуд и там поступит в школу актерского мастерства.
Внутренний голос с издевкой рассмеялся: «Размечтался, идиот! У тебя крыша поехала! Таких чудес не бывает, а если и бывают, то только не с тобой! А теперь посмотри первую страницу, плюнь, выпей сто грамм и ложись спать, придурок!»
Дерево дотянулось до окна и ударило в него острой веткой. Денис отпрянул, на миг испугавшись. Дерево словно попыталось выбить ему глаза, чтобы он не мог прочитать дневник. Развернувшись на месте, Денис вернулся к столу.
Дневник терпеливо ждал. На какой-то миг старая тетрадь представилась ему древней книгой заклинаний из жутких рассказов Говарда Лавкрафта. Манускриптом, добытым из-за Хребтов Безумия. Внутренний голос, на сей раз опасливо, прошептал: «Если ты откроешь ее, то выпустишь на свободу демонов».
— Демоны… Бред какой…
Удивившись тому, что он сказал это вслух, Денис нервно рассмеялся и раскрыл дневник.
Почерк был аккуратный и достаточно разборчивый:
«В 1893 году произошло немало удивительных событий: я начал профессиональную карьеру иллюзиониста, встретил любовь всей своей жизни и мою будущую жену Бэт и впервые повстречал главного врага всей своей жизни — Асмодея.
Впрочем, мне кажется важным описать те события более подробно…
Тот вечер накануне моего первого выступления на ярмарке не предвещал ничего особенного. Начался он с того, что я купил книгу…»
Глава 5
Ярмарка Чудес1893 год
Вечерние сумерки опустились на Чикаго, но тьму на улицах разгонял свет многочисленных газовых фонарей. Под одним из них замер невысокого роста парнишка. На нем было серое потрепанное пальто, широкие штаны и стоптанные ботинки. Было ему девятнадцать лет.
Звали его Эрих Вейс.
В руках он держал открытую книгу. Это был потертый экземпляр, только что купленный за двадцать центов в букинистическом отделе книжной лавки. Подсчитав свои монеты, парнишка решил, что может потратить такую сумму и добавить эту драгоценность в свою небольшую коллекцию.
В магазине Эрих бережно взял в руки книгу, на обложке которой было написано: «Воспоминания Роберта-Гудена, посла, писателя и фокусника, написанные им самим».
— Чем могу помочь, молодой человек?
Эрих обернулся. Хозяин лавки, старик с огромным носом и густыми бакенбардами, подошел поближе.
— Скажите, сэр, это книга о фокусах?
— Как тебя зовут?
— Эрих Вейс, сэр.
— Увлекаешься магией, Вейс?
— Да, сэр.
— Тогда ты выбрал то, что нужно, — благосклонно кивнул хозяин лавки. — Это книга Роберта-Гудена, знаменитого иллюзиониста. Со своей программой «Фантастические вечера» он выступал перед двумя французскими монархами — королем Луи-Филиппом и императором Наполеоном.