Не ответил, но кивнул задумчиво.
— А в скваде сколько людей? — спросил — видимо, тема о численности егерей закрыта. Ну и ладно. Не всё так просто, на самом-то деле. То, что я легионеру сказал — только пол — правды. Слишком уж мы, егеря, независимы. И тут наши боевые качества нам же боком и выходят — захоти капитан, завтра же у Империи новый наместник будет. А то и — император. Я думаю, и сенаторы, и наместник это отлично понимают, поэтому идея об усилении и без того самого боеспособного в Империи формирования особого восторга у них не вызывает. Даже, несмотря на то, что мы Империи нужны, как воздух.
— По ситуации, — я глянул в непонимающие глаза легионера и усмехнулся, — привыкай. У нас всё — по ситуации. Где по скольку. На замирённых землях — сквады человек по десять в каждом городке. В центральных районах, где бестий сто лет не видели — сквады человек по десять-двадцать, но — на всю провинцию. На границах и неспокойных территориях — больше.
— А скриттура и сквад одно и то же? — это Гез.
— Нет. По имперским бумагам, никаких сквадов не существует — регимент наш делится на кохорсы, а кохорсы — на скриттуры по пять человек, с одним лейтенантом на каждые четыре. Сквад — это наш, внутренний, термин и обозначает он группу егерей, объединенную одним местом и одной задачей. В нём может быть и десять человек и двадцать и больше — до ста. Больше — редко. Кохорсу можешь смело среди своих компанией называть — тебя поймут. А вот сквад скриттурой мы называем только тогда, когда в нём, — я показал растопыренную пятерню, — пять егерей. Ясно?
Кивнули оба.
— Теперь расскажу про разницу: служба в гарнизоне и служба в столице. В гарнизоне обычно жизнь поспокойнее идёт. Где как, конечно, но в целом — потише. Там свой ритм присутствует, распорядок дня, условия для жизни опредёленные имеются. Подраться, конечно, иногда приходится — а на границах — и частенько. Но — по мелочи, как правило. А вот случись где что посерьезнее — клан какой поднимется, гнездо новое объявится или просто территория под чистку намечается — тогда работают те егеря, что в столице стоят.
Порой — вместе с армией. Тут и сквады покрупнее и задачи посерьезнее. Посложнее.
Поопаснее. Тоже, конечно, раз на раз не приходится и я, со своей стороны, постараюсь в самое пекло вас сразу не совать, но заранее всего ж не угадаешь. Иногда простенькое, на первый взгляд, задание очень опасным делом оборачивается. Да вот взять этих волков сатровых, — я поморщился, — приди вы на две недели раньше, я б вас туда с чистым сердцем определил — и на верную смерть, как теперь понимаю.
Приуныли мои школяры, задумались. Думайте, думайте — дело хорошее. А чтобы совсем не скучно было, я вам сейчас еще пару тем для раздумываний подкину.
— И поэтому, — сказал я, — обучение у нас с вами будет происходить не естественным путём, как в гарнизоне было бы, а целенаправленно. Буду я — да и не только я — специально с вами заниматься и смерть вашу от вас отодвинуть пытаться.
Я поднял с пола, развернул по очереди и повесил на выступы стены три свитка.
Обернулся. Гез разглядывал свитки с любопытством, Феларгир — с плохо скрываемым раздражением. Ну-ну, и почему я так и думал?
— Слева по порядку — человек, волк и верг, — я махнул рукой, — скелет и важные органы. Что заметили?
— Скелет верга на волчий очень похож, — выпалил Гез, — только стоймя.
— Угу, — кивнул я. — Феларгир?
Легионер встал. Поиграл желваками.
— Я заметил, что мы изучаем свитки, как философы какие-то, вместо того, чтобы тренироваться и получать навыки, которые нам потом жизнь могут спасти.
И смотрит с нехорошим прищуром. И то вместо благодарности? Я, между прочим, весь вечер вчерашний потратил, чтобы свитки эти в библиотеке столичной отыскать, хотя мог бы куда более приятными делами заняться. Ну да ничего, сейчас я тебе объясню, что меня злить — себе дороже.
— И зачем тебе уши приделаны? — с грустью спросил я. — Защищайся!
— Что? — легионер опешил.
— Хочешь тренировку? Легко. Я нападаю, ты защищаешься. Сейчас!
Феларгир поиграл губами, сдержав усмешку, и встал вполоборота, кулаки вперёд выставив. По глазам вижу — уверен в победе и уже мечтает о том, как будет покаянно извиняться за то, что меня «нечаянно» на пол уронил. Мечтай, мечтай.
Я шагнул вперёд, имитируя удар ногой в пах. Он такого начала явно не ожидал, но среагировал неплохо. По крайней мере, левую руку, удар блокируя, выставил. А правой мне в челюсть влепить попытался. Да только я и не собирался его по яйцам бить.
Поднырнул под его правую, и хорошенько пробил ему в незащищенную грудь пониже сердца. Выпрямился, дохнул на кулак. Феларгир лежал на полу, сучил ногами и глотал воздух.