Мартин глотал ртом воздух. Новость его почему-то выбила из колеи.
— Не веришь мне на слово, проверь её ауру. Тщательно проверь. Увидишь завитушку, небольшой такой кругляшочек. Это и есть аура плода. Или задай ей вопрос о задержке. Может, она ещё сама не знает, что залетела. Догоняй!
Клемента ускорился, Денисову ничего не оставалось, как поспешить следом.
Антон с самого раннего детства отличался от других детей. Спокойный, уравновешенный, серьёзный. Все знакомые сироты мечтали обзавестись родителями, Антон не видел в этом ничего хорошего. Дети всё больше стремились играть в коллективные игры, Антон любил оставаться наедине с собой. Врачи не находили в мальчике никаких отклонений. К тому же учился он прилежней и лучше остальных.
Антону нравилось смотреть на звёзды. Он представлял, что обладает могучим космолётом и может путешествовать по различным планетам.
За хорошее поведение, усидчивость и трудолюбие Антон не раз награждался грамотами и медалями. Учителя нередко ставили его в пример другим. Но дети никогда не обзывали и не обижали Антона, даже самые отъявленные хулиганы почему-то боялись его.
Когда усыновители забирали единственного друга, Антона чуть не вырвало от отвращения. На глазах женщины застыли фальшивые слёзы. Усатый мужчина растягивал рот в кровожадной улыбке. Взрослые не понравились Антону, и он пытался предупредить Максима, но тот пребывал вне себя от радости и на предостережения друга махнул рукой. Через полгода Антон узнал, что Максим умер при загадочных обстоятельствах.
Во многом это событие повлияло на дальнейшую судьбу Антона. Как ни старались воспитатели пристроить его в семью, мальчик категорически был против. Усыновители появлялись один за другим, каждый, впечатлённый рассказами учителей, пытался забрать Антона себе, но мальчуган ни в какую не хотел покидать детский дом.
В один день, когда его чуть ли не насильно собирались отдать очередным "маме" с "папой", Антон просто сбежал. Свободная жизнь на улице ему не понравилась. Мальчик привык к некоторым удобствам, а грязные подвалы с подъездами таковых не имели. Пока ночи были тёплыми, Антон ночевал на лавочках в парках и аллеях. Часами он мог следить за звёздами, не смыкая глаз. И лишь когда начинало светать, мальчик засыпал… чтобы проснуться от невежливых пинков очередного дворника.
Однажды утро началось со знакомства с сотрудниками патрульно-постовой службы. Транзитом через отделение милиции Антона привезли в областной приют для несовершеннолетних. Пройдя все необходимые процедуры, мальчика зачислили в класс одногодок. Там-то он и узнал о частном интернате для сирот со странным и броским названием — "Новый волшебник".
Мальчишки и девчонки наперебой рассказывали, как там хорошо. Конфеты дают к чаю каждый завтрак и ужин. Каждую неделю привозят новые игрушки. Не проходит и месяца, как интернат посещают новые приёмные родители. А ещё там есть большая игровая площадка с всевозможными горками и качелями, установлен даже бассейн.
Как Антон выяснил, абсолютно все дети горят желанием попасть в "Новый волшебник". Да и воспитатели были бы не прочь там поработать. К счастью или сожалению Антона не коснулась всеобщая страсть. Разницы между обычной и "большой игровой площадкой с бассейном" для него не существовало, в игрушках он не нуждался, а к конфетам просто равнодушен.
Областной приют мальчика устраивал. Удобства есть, взрослые относятся дружелюбно, приёмных родителей не навязывают. Антону было комфортно, и ни в какие "Новые волшебники" переезжать он не хотел.
Перемены в планах и желаниях появились через полгода. Его класс вместе с воспитателем отправился на экскурсию в пресловутый интернат. Поездка была организована накануне экзаменов за вторую четверть и была приурочена наступающему Новому году.
Там их встретил директор интерната — весёлый, шумный дядька с небритыми щеками. Он лично решил провести ребятам экскурсию. Шутки и смешные байки сопровождали каждое пройденное помещение. Дети хохотали до слёз, дарованные конфеты и печенья уплетались за обе щеки. Один Антон не притронулся к сладкому подарку, неся пакет в опущенной руке. И на шутки директора реагировал лишь вежливой улыбкой. Ему здесь не нравилось.
Впервые за время экскурсии в глазах Антона зажёгся интерес, когда они проходили мимо библиотеки. Сделав вид, что возится со шнурками, мальчик дождался, пока класс не завернёт за угол. Вокруг никого не было, и поэтому никто не помешал проникнуть в книгохранилище. Подаренный пакет с конфетами и печеньем так и остался лежать в коридоре.
Ни игрушки, ни сладости, ни спортплощадка с бассейном, а книги. Именно это было страстью Антона. С благоговейным трепетом, едва касаясь корешков кончиками пальцев, мальчик сделал четыре, а то и пять кругов. Книг оказалось до неприличия много. От художественной литературы и детских сказок до настоящих научных трудов.
Вдоволь набродившись, Антон целеустремлённо направился к историческому сектору и снял с полки приглянувшийся томик. С открытием первой страницы время для Антона остановилось.
— Что читаешь?
От внезапно заданного вопроса мальчик вздрогнул. Возвращать книгу на место не было смысла, он так и так попался с поличным.
Антон обернулся. В дверях стоял директор интерната, его правая рука сжимала пакет со сладостями.
— Твоё? — спросил директор, протягивая подарок.
— Да, — Антон чувствовал, что краснеет.
— Значит, сладости нам не интересны, зато интересны книги. Впечатляет, — директор улыбнулся. — Тебя уже полчаса все ищут. А ты всё это время провёл в библиотеке.
— Простите меня, — пролепетал Антон. Он впервые не мог разобраться в своих чувствах. Поначалу директор интерната, как, впрочем, и остальные взрослые, вызывал отвращение. Маска лживого веселья ему не шла. По мере экскурсии такое отношение только крепло. И вот сейчас, оставшись наедине, Антон вдруг испытал боязливое смущение. И вроде бы это всё тот же дядька с небритыми щеками, но какой-то другой.
— Что читаешь? — повторился директор вместо того, чтобы отчитать мальчишку за плохое поведение.
— История, — Антон почему-то ещё больше смутился. — Про доисторические племена. В библии об этом почти ничего не говорится. Мне стало интересно…
— Ты прочитал библию?
— Да.
— Здорово! А я так и не осилил, — хохотнул директор интерната. — Меня зовут Мартин Алексеевич. А тебя как?
— Антон. Антон Веновский.
— Приятно познакомиться, Антон, — после некоторой паузы Мартин Алексеевич продолжил: — Знаешь, мы можем организовать досрочный перевод из приюта в "Новый волшебник". И не надо ждать результатов экзаменов. Что скажешь? Будешь целыми днями книжки читать. У нас их много. А чего нет, докупим…
— Я подумаю, — Антон хотел сказать "нет", но не смог.
— Вот и славненько. А теперь пойдём, твоя воспитательница сильно переживает…
После памятной экскурсии Антон всё чаще задумывался о переезде в интернат. Глядя на скудно обставленные книжные полки приюта, мальчик с ностальгией вспоминал библиотеку "Нового волшебника". Когда он поинтересовался учебниками для старших классов, библиотекарь приюта его грубо прогнала, мол, ещё не дорос. А стоило попросить приобрести книгу, как заведующая процедила, что на это нет денег.
С того момента Антону всё меньше и меньше нравилось жить в приюте. Воспитатели вдруг стали какими-то вспыльчивыми и злыми. Повадились ходить потенциальные родители, и чуть ли не каждым вторым предлагался "умненький и хорошенький мальчик Антон". Стоять, что болван, пока наигранно счастливые "папа" с "мамой" разглядывают тебя, словно выбирают телевизор в магазине — Антона это злило.
Когда вывесили списки, кого приют предлагает "Новому волшебнику", мальчик с замиранием сердца нашёл там и своё имя. Понадобилось время для оформления всей необходимой документации, и вот в конце февраля на большом автобусе детей перевезли в частный интернат. Антон радовался этому наравне с другими.