— Здесь ничего нет, — пробормотал он.
Остальные недоуменно оглядывали пустое помещение. Они напрасно сюда пришли.
— Нет, — возразила Грейс. — Смотрите.
Только сейчас Тревис заметил на стене большой грязный сверток. Они сделали несколько шагов и оказались на середине комнаты. К горлу Тревиса подкатила тошнота, и он покрепче вцепился в рунный посох. К каменной стене железными штырями был прибит человек, лицо которого навеки застыло в маске смертельного ужаса.
Грейс обхватила Тиру за плечи, чтобы девочка не видела жуткой картины.
Олдет выругался.
— Лорд Сайферд!
Как только Паук произнес это имя вслух, Тревис понял, что перед ними и в самом деле гофмейстер. В глазах Мелии появилась скорбь.
— Похоже, такой конец ждет всякого, кто нарушит приказ Дакаррета.
— Вот именно, миледи, — послышался неприятный, словно дым, голос.
Они обернулись и увидели человека в грязной рясе цвета пепла, который вошел в круглое помещение башни. Воздух наполнился запахом разложения. Олдет вытащил из сапога кинжал, но Мелия остановила его и выступила вперед.
— Кто ты такой? Открой лицо.
Послышалось отвратительное хихиканье.
— Как пожелаете, миледи.
Человек поднял раздувшиеся руки и откинул капюшон. Два слова слетели с губ Тревиса, как крик боли:
— Мастер Эрион!
Толкователь рун ухмыльнулся, и его белые зубы сверкнули на почерневшем лице.
— Рад снова видеть тебя, мастер Уайлдер.
ГЛАВА 77
Бельтан все дальше углублялся в пропитанное испарениями подземелье, беззвучно ступая босыми ногами по скользким камням.
Клянусь Ватрисом, тебе следовало бы знать, что ты делаешь, Бельтан Кейлаванский. Следовало бы знать.
Впрочем, он понимал, что решение принято и сомневаться в его правильности поздно. Бельтан прошел мимо бассейнов с горячей водой, куда она поступала по керамическим трубам. Вода капала с вздымающихся над головой арок. Бани Спардиса были построены столетия назад в старотаррасском стиле. Голубые мозаичные дельфины плыли по изукрашенному цветными плитками дну, а зеленые волны накатывали по выложенным изразцами стенам.
Он легко разыскал регента — слишком легко, и это Бельтану совсем не понравилось. Задал всего несколько вопросов, и слуга отвел его к входу в бани. Бельтан боялся, что его остановят стражники. Однако он обнаружил здесь лишь двух обнаженных мальчиков, чьи волосы были умащены пахучими маслами, а запястья, щиколотки и шеи украшали золотые кольца.
Мальчики молча забрали меч Бельтана и ловко раздели его. Взамен ему вручили льняную набедренную повязку. Они все так же молча наблюдали за тем, как Бельтан вытащил кинжал из сложенной куртки и засунул его под набедренную повязку. И равнодушно смотрели ему вслед, когда он направился в бани.
Он чувствовал, как клинок кинжала касается кожи, и сдвинул пониже, чтобы не так бросалось в глаза. На лице выступил пот, и он убрал волосы со лба.
— Где ты, Дакаррет? — Шепот Бельтана смешался с шипением пара. — Где ты?
Глаза Бельтана скользили по стенам бань, где загорелые мужчины на лодках охотились с копьями на тюленей в лазурных водах моря — здесь поработали замечательные мастера мозаики. Успела ли зайти луна? Добрались ли Фолкен, Дарж и Лирит до потайной двери? Наверное, но точно определить время он не мог.
Ранее он нашел дверь, которую описал Олдет. Бельтан открыл ее и увидел, как внизу плещутся туманные воды озера. Некоторое время он вглядывался в сумрак, дожидаясь появления барда и его спутников. Но Бельтан никогда не любил ждать. Взяв кусочек угля от догоревшего факела, на обороте карты, которую нарисовал для него Олдет, он написал короткую записку:
Мелия, Тревис и Грейс в башне, с двумя рогами. Ищут Огненный Камень. Присоединяйтесь к ним.
Бельтан.
Он прикрепил записку к двери, а сам отправился за регентом. Мелии и Тревису необходимо время на поиски Огненного Камня, и он намеревался им его предоставить. Возможно, это будет его последним служением — Бельтан понимал, что он не соперник некроманту, — но о лучшей смерти рыцарь-хранитель не может и мечтать.
Кроме того, Мелия не особенно в нем нуждалась. Бельтан всегда это знал — бывшая богиня была далека от него, как луна на небе. Но ради него самого, по своей доброте или из жалости, она приняла его обет. И хотя Бельтан прекрасно понимал, что обманывает себя, он надеялся, что сможет ее защитить.