- Вначале хочется взять за руку понравившегося человека, потом прикоснуться и к другим частям тела.
- А берут за руку, когда нравятся?
- Мужчины могут хвататься за части тела девицы и просто так, если подвернется возможность.
- Ой! – возмутилась Чиа. – Так же нельзя.
- Мужчины думают, что можно. И каждый раз, когда им удается уговорить девицу на подобное, они очень радуются.
- И что, теперь руки не подавать?
Тауш не сдержался и рассмеялся громко и неприлично.
- Ваша очередь рассказывать, брат Тауш! – рявкнула Тамара.
- Нет-нет, вы все сказали, – с трудом выдавил он, вытирая слезу.
Томку все достало. Взяв Чиа за руку, повела ее любоваться цветами и заодно попытаться без свидетелей рассказать, кто за что берется, и к чему это приводит…
Ошарашенная Чиа хлопала глазами.
- Но я не знала! – подружка сидела с круглыми глазами и обдумывала услышанное.
- Теперь знаешь. Можешь жалеть Саху сколько угодно, но не забывай, что ему от тебя хочется не только игры и лакомств.
- Какой он подлый.
- Не он один. Все такие. Нужно ухо держать востро.
- А…? – так и подначивало спросить про брата Долона, но девочка промолчала, решив, что в Братском Ордене намекать на плохое в Братьях глупо.
А Тома была благодарна, что ее избавили от ответа на подобный вопрос.
Доковыляв до коморки, с трудом притащила воды, немного привела себя в порядок и провалилась в сон. А посреди ночи проснулась, напуганная своим же храпом, что привело ее в неимоверное огорчение.
«Когда-то была изысканной красоткой! – с горечью подумала она. – А ныне храпящая стряпуха в безразмерном балахоне. Позорище! И как такую можно любить? Не знаю, главное, что любит и лишь бы храп до свадьбы не услышал…»
Сил изводить себя размышлениями не было. Уткнувшись лицом в подушку, она снова заснула.
Глава 5
Страсть, как хотелось спать. Сонная Томка сидела на кровати и терла заспанные глаза. А, когда открыла, обомлела: на спинке кровати висел простой, безыскусный наряд серо-мышиного цвета, с подолом и рукавами, обшитыми скромной молочной тесьмой. Платье показалось безобразным, зато оно было ее размера.
«Кто принес? – спохватилась, представив, как Долон увидел ее храпящей, в обрезанных до срамного места исподних штанах, с махрящимися краями, и ужаснулась. Она не была уверена, что хотя бы капельку выглядела эротично.
«А вдруг подумает, что я - неряха?» - испугалась Тамара.
В расстроенных чувствах добрела до кухни и, столкнувшись при входе с одной из помощниц кухарок, чтобы хоть на ком-то отыграться, не стала миндальничать, и сходу прикрикнула:
- Где измельчитель?
- Так сломался, – печально, с налетом небрежности ответила та.
- Хорошо, что сказала, извещу, чтобы починили, – деловито, с долей яда в голосе ответила Тома.
- Да не за чем, у нас ведь есть и другой, – быстро нашлась, что ответить женщина.
- Правда? – Томкины глаза воинственно сверкнули. – Что еще сломано? Или, может, чего-то в хозяйстве не хватает?
- Да все есть! – женщина попыталась сбежать, но Томка не отставала, решив брать быка за рога.
- Где! – не унимаясь, допрашивала она, и, как оказалось, не зря.
На кухне имелось не только несколько измельчителей, вполне себе исправных, но и мясорубка, валик для раскатки тонкого теста, мельница, даже подобие миксера, правда вся техника была механической. И все же это было лучше, чем ничего.
«Едрит твою мать! И тут наглость - второе счастье! – хмыкнула довольная Тамара.
Успокоившись, замесила тесто для чесночных хлебцев и сладких булочек и рискнула на страх и риск приготовить суп. Варила его из того, что нашла, смешивая мясное, душистое и хоть мало-мальски знакомое.
Потом, раскатав шарики из теста, ножницами надрезала верхушки булочек, сотворив подобие кроличьих ушек, натыкала глазки и поставила в печь. Испеченные несладкие хлебцы смазала чесночным маслом и задумалась, что дальше. Решив подстраховаться на случай, если суп кому-то не понравится, сварила бобовую кашу с мясом.
Отроки долго принюхивались, облизывали ушастых зверьков, но не откусывали, желая сохранить забавные фигурки. Палаис же придирчиво черпал ложкой суп и следил, как он водопадиком сливается обратно в тарелку.
- Не съешь, сладкого не увидишь! – пригрозила Томка.
- Это шантаж, - задумчиво произнес он.
- Это стимул! Представь, что это - жидкая похлебка.
- Так бы и сказала, а то какой-то непонятный су-у-уп! – передразнил мальчишка.