- Неси миску! – разозлилась Бокаса, чувствуя наступающее разочарование.
- А где я ее возьму?
- Где хочешь, да поживее.
Вскоре, тягучее содержимое синей склянки было вылито в чашку и подверглось тщательному изучению.
- Какие-то ягоды, – разочарованно выдавила Баса. – И еще мед.
- Откуда знаешь? Лизнула?
- Нет. Ягоду трогала, теперь пальцы липкие.
- А порошок?
- Не знаю. Еще пахнет фруктом.
- Если уверена, можешь глотнуть.
- Неа, – Баса резко отодвинулась от плошки и опасливо посмотрела на наставницу.
- Дура! Неси кота!
- Жалко!
- Тогда сама!
- Не хочу!
- А Долона получить хочешь?
- Хочу.
- Тогда кота…
Поникшая Баса поплелась искать Грозу – старого одноглазого кота, который частенько кормился с их стола и потому ошивался где-то неподалеку.
«Надеюсь, ты умрешь без мучений, – грустила она, пытаясь совладать с жалостью. Впервые ей на мгновение захотелось, чтобы в склянке темной не было отравы. – Но ты ведь все равно скоро умрешь, одно что старый. А так совершишь для меня доброе дело».
Наторелый, прожженный жизнью кот дремал на широком подоконнике. Услышав знакомые шаги, приоткрыл зеленый глаз и уставился на Басу, желая убедиться, что она пройдет мимо. Однако к огромному неудовольствию, его подхватили на руки и куда-то потащили, не соизволив спросить кошачьего мнения.
Вольный зверь всю жизнь шлялся сам по себе и имел гордость, потому за касание к его, дранной другими котами, шкуре, наградил Басу глубокими царапинами.
Едва та затворила ногой дверь, швырнула мохнатого злодея на пол и, желая мести, бросилась искать, чем бы залить пахучую жижу в пасть неблагодарной скотине, забившейся в угол и шипящей, как змея.
Когда орудие наказания было найдено, «исследовательницы» попытались схватить Грозу, но он, чувствуя старой пятой точкой, чем пахнет, начал яростно царапаться, не позволяя тянуть к себе руки. Ни уговоры, ни посулы, ни угрозы не подействовали на циничного кота, давно потерявшего веру в доброту и бескорыстие.
Растеряв остатки терпения, Бокаса накинула на него свой жилет, ухватила покрепче и крикнула:
- Вливай!
Однако, когда содержимое ложки попало в пасть, кот заорал, извернулся и, вцепившись задними лапами в локоть державшей его мучительницы, воздал награду по заслугам. От боли женщина закричала, ослабила хватку, и высвободившийся зверь метнулся под кровать.
- И долго ждать эффекта? – с сомнением поинтересовалась воспитанница, после нескольких неудачных попыток выманить зверя, страшно рычавшего при их приближении.
«Может, и вправду для лица?» – засомневалась и Бокаса, вспомнив, что Баса прикасалась к жидкости пальцем и ничего ужасного не случилось.
Выждав еще немного и оценив, что Гроза подыхать не торопится, она разочарованно выдохнула, слила половину жидкости обратно в склянку и, передав воспитаннице, велела вернуть туда, где взяла.
Злая на наставницу, заставляющую ее рисковать, Баса спешила вернуть унесенную вещь на место. Опасаясь разоблачения, она опасливо шмыгнула в коморку, как можно скорее водрузила стекляшку на шкаф и стремглав бросилась бежать обратно.
«Скажи, для проверки… ме-ме-ме… – подражая голосу наставницы, злилась она. – Если думаешь, что так легко, сама бы доставала и относила».
Из-за нервного перенапряжения Баса устала. Она никогда не брала чужие вещи без спроса и, если бы попалась с поличным, проглотила бы со стыда язык и не смогла бы вымолвить ни слова.
«И чего только не сделаешь ради Него?» – стыдливо подумала, радуясь, что все обошлось.
Наставница её волнений не разделяла. Равнодушно выслушав, что все сделано как велено, неожиданно любезно поинтересовалась:
- И как твои пальцы? Не болят?
Тронутая заботой Баса радостно показала руку:
- Нет! – она улыбнулась. – Кроме липкости, ничего нет.
- Хорошо, – задумчиво произнесла Бокаса и добавила: - Можешь идти.
Оставшись одна, женщина заглянула под кровать и, окончательно убедившись, что Гроза жив и полон негодования, сокрушенно выдавила:
- Не яд!
«Столько возни из-за мерзкой жижи, невыносимо разящей кислятиной! – нюхнув еще раз тягучую жидкость, она поморщилась. – И это для лица? Но если у Басы палец на месте, кот жив, значит, можно рискнуть. Тем более, Блайма утверждала, что темная собиралась смесь использовать для красоты кожи».
Опасливо, превозмогая омерзение, ткнула пальцем в липкое месиво, которое на ощупь было не таким безобразным, как казалось на вид, и осторожно коснулась внешней стороны кисти. Не почувствовав ничего подозрительного, выждала еще немного, снова макнула палец в плошку и нанесла на щеку. Теплая вязкая жидкость легко размазывалась и не стекала. Подумав, нанесла на другую щеку, лоб, подбородок и под глаза, где раньше всего появились морщины.