- Да, я думаю о себе, но и о братстве! Ты уже увяла, и не тебе воплощать свой план! Тебя не волнует, что другие этого не желают! Или принуждать будешь? Запрешь в келье, и пока не выполнят эдикт, не выйдут? А пары по жребию выбирать? На всю жизнь или на четверть? А?
Возмущенный гул в зале стал слишком громким. Но луженое горло позволило Ло перекричать всех:
- В дурной голове - дурные мысли. И все ради жажды власти!
Брат Нануд и без объяснений Клахема стал догадываться, на что рассчитывал он, устраивая происходящее представление. Но, несмотря на прозорливость, его лицо скривилось, словно во рту скопилась горечь. И другие Созерцатели с трудом сдерживались от гневных выпадов.
Понимая, что из-за выскочки все может закончиться крахом, разъяренная Бокаса не сдерживаясь, заорала:
- Тебе нечего волноваться, если считаешь себя правым. Насильно заставлять? Смешно. Нужно дать время, Братья и Сестры сами разберутся, нужно это им или нет! Ты не смеешь лезть с эгоистичным мнением. Сам не прикрывайся благой заботой о братстве ради темной!
- И сколько потребуется времени, чтобы доказать твою правоту? – прокряхтел Клахем, опасаясь, что Долон разнесет Бокасу доводами в пух и прах и испортит намеченный план. Старик не ожидал, что Бокаса будет говорить на эмоциях, а мальчишка и Виколот приведут столько веских аргументов. Чаша весов неумолимо склонялась в сторону Ло. Еще чуть-чуть, и выполнение плана станет невозможным, потому что поддерживать не слишком умную, но хваткую и бесчувственную Бокасу станет просто неприлично. Он решил скорее завершить дискуссию, пока не стало слишком поздно и подозрительно.
- Две четверти! – ответила Бокаса наобум.
- Хорошо. Ты готова взять на себя ответственность и в случае неудачи понести наказание?
Женщина уверенно выкрикнула:
- Да!
- Тогда через две четверти вновь состоится Совет, на котором мы примем окончательное решение, – Клахем почти вскочил с места, за ним Кинтал, остальные старшие и потянулись к выходу. За ними Созерцатели и другие присутствующие.
Игнорирование оказалось гораздо чувствительнее, чем Бокаса ожидала. Она так и осталась стоять в одиночестве, среди большого зала, не веря в победу.
Глава 8
Виколот и Клахем с тревогой следили, как склочная Бокаса пытается расшатать сложившиеся за века устои Ордена. С каждым днем хрупкое равновесие рушилось, и ситуация стремительно подходила к опасной черте. На подобный результат и рассчитывали, однако смутьянка добилась волнений быстрее, чем предполагалось в самых смелых планах.
Исхудавший старик с запавшими глазами тревожно всматривался в алеющий горизонт. Солнце садилось, освещая сиреневый небосвод красными всполохами. Беспокойство, не отпускавшее последние дни, усиленное жутковатой красотой заката, стало невыносимым, и хладнокровие изменило Клахему.
После Совета прошло всего две седмицы, но он более не мог бесстрастно наблюдать за нараставшим в Цитадели недовольством, разрушением покоя и царившего ранее умиротворения. Огромная ответственность, непомерная по важности ставка доказали ему, что он обычный, дряхлый старик, дрожавший от переживания за вверенных Богами детей.
Да, он должен воспитывать, наставлять, но, лишь приступив к воплощению задуманного, осознал, насколько план опасен и суров. Готов был отыграть назад, но Кинтал возразил:
«Мы должны завершить начатое. Боль без урока станет для Братства большим ударом, чем испытание во имя укрепления духа».
Он и сам понимал, что свернуть в сторону, балансируя на натянутом канате, невозможно, но трепыхавшееся сердце саднило и подталкивало к отступлению. Однако поддержка верного помощника стала настоящей отдушиной. Из-за переживаний Кинтал с трудом ступал на больную ногу, но, поддерживая друг друга, они шли против невзгод.
Теперь Клахем догадался, что помощник поддерживал сумасбродную затею мальчишки с темной, потому что желал иметь не столько преданного доверенного, сколько близкого духом, понимающего человека, с которым впору разделить не только радость победы, но и скорбь, сомнения.
Внезапно он ощутил себя совершенно старым, закостенелым, обескровленным деревом, под сенью которого пытается пробиться упрямый молодой росток вопреки древним законам бытия.
«Если легко откажется, это будет правильный, но разочаровывающий поступок…» - поймал себя на мысли старик и растянул тонкие, бледные губы.