Выбрать главу

 - Еще бы, как не позлорадствовать о несчастной судьбе спесивой красотки, что отвергла их ухаживания, - согласила Тамара и в ответ процитировала переделанный стишок.

- Ты ушел, на прощание не глянув,

Выбрав не меня,

И пусть тебя полюбит собака злая,

а не такая умница, как я…

И Гласа, и Саада долго хохотали.

- Думаю, Тхайя, толк из тебя выйдет, - заверила Саада и вновь запела.

Тома едва поспевала записывать слова. Дешевая, тонкая бумага липла к руке и замедляла скорость письма, но все равно писалось удобнее, чем на доске мелком, как у Та.

Через полчаса у Томки онемела рука, а Саада все продолжала петь, не повторяясь.

Так и провела прочти два семидневья: шила, запоминала слова, ходила с Гласой на рынок, училась обычной городской жизни. Между делами забирала в Цитадели оставшиеся вещи, навещала Саху и Тауша.  Ее уход Сахатеса огорчил и теперь все свое время стал уделять Чиа, смотревшей на него доверчивым, немного робким взглядом.

Долона не видела, но была уверена, он где-то рядом.

Альгиза пока на глаза не попадался, чему очень радовалась, и надеялась, что он, наконец-то, отстал от нее. Как человек Альгиз был неплохим мужчиной, но любило-то Тома Ло.

Каждый раз Тома поднимаясь в крепость в тревоге и смятении. Тоска в знакомых коридорах накатывала сильнее. Он находился совсем рядом, за одной из дверей, но в то же время был недосягаем. Ее так и подначивало первой сделать шаг, придти и высказать Долону: "Глупый, разве не понимаешь, что никто кроме тебя мне не нужен?!"

 «Ладно, если бы была виновата! – рассуждала она, - Но стоит раз повадить, так потом и буду извиняться, потому нужно ждать, вдруг сам решит явиться. Если нет, подожду еще, потом навещу Пену…»

Визит к Сестре Тамара откладывала, рассматривая как последнюю возможность, сохранив гордость, показаться Ло или услышать о нем новости. И если бы не отвлекающие хлопоты, она уже не раз побывала бы у Пены. Но неумолимо приближался день, когда предстояло предстать перед местной публикой. Это страшило. Ведь от того, понравится ли людям пение, зависели ее будущее, достаток и гордость. В случае неудачи придется искать другую работу, и  еще неизвестно, на какую вынуждена будет согласиться в отчаянии. Оставался вариант с танцами, но Тома рассматривала его как самый крайний выход, потому что  опасалась потерять Долона, однако и в прачки идти не хотела.

Чтобы переключиться и немного развеяться, начала помогать Калисе в «Погребке». Выполняя мелкие поручения, она не только быстрее освоилась, но и присмотрелась к посетителям, проникалась их настроениями и вкусами. С первого дня почувствовала, что вновь обаятельна и нравится людям. После обворожительной улыбки довольные посетители платили больше, чем с них просили, и, если бы Ло был рядом, Тамара была бы совершенно счастлива.

Небольшое полуподвальное помещение находилось на редкость в удачном месте - людном переулке. Без яркой вывески с миской горячей еды и чашей с напитком, незатейливое заведение можно было запросто миновать. Но трактир Калисы в народе назывался сытным местом, потому что стряпала она от души и не задирала цены, за что горожане подвальчик любили и с удовольствие захаживали. Тем не менее, предприимчивая хозяйка хотела повысить престижность «Погребка» и имела на Тхайю коварные планы. Хорошая певица стоила дорого, а на плохую ей было жалко тратить трудом и потом заработанные деньги. Изначально она настроилась на скромную Тамаа, но за неимением выбора, вынуждена была согласиться и на ее родственницу, хотя красивая девица не внушала доверия.

Появлению помощницы  женщина обрадовалась, но, все же, не спускала с красотки глаз. Отвлекаясь то на мужа, то на порхающую по залу Тхайю, Калиса несколько раз резала палец. Понятно, что любви от этого к вертихвостке не прибавилось, но, увидев, как некоторые клиенты, после ее появления, приходят четвертый день подряд, смирилась с ревностью, но мужу, то и дело, показывала натруженный красный кулак, намекая на быструю расправу.

Работа подавальщицей не была Томиной мечтой, но рассудив, что для начала это лучше, чем работать прачкой или служанкой, успокоилась и, наступив на гордость, стала мило улыбалась полуграмотным завсегдатаям, пялившимся на нее с восторгом, редким купцам, заглянувшим потрапезничать, и еще целой ораве непонятно чем занимающихся людей.

Но с первого дня находились наглецы, лапавшие или щипавшие за зад. В ответ Томина рука давала сдачи быстрее, чем соображала голова. После  очередной звонкой пощечины, взирая на покрасневшее лицо здоровенного бугая и ощущая рвущуюся из мужчины злость, Томка сильно перепугалась и только и смогла промямлить в ответ: