Он снова двинулся вперед, на этот раз держа в одной руке телефон, а другой обшаривая пространство над головой, чтобы опять не стукнуться. Помещение походило на темницу, но Дэнни смутно припоминал, что в старинных замках темницы обычно располагались в башнях. Наверно, местная темница была в глубине той квадратной башни с освещенным окном, что он видел со стены. А тут, скорее всего, бывший канализационный отстойник.
Фу, какая вонища! Кажется, мать-земля забыла рот прополоскать.
Но этот голос принадлежал не Дэнни, а Хоуи, — это уже из следующего воспоминания, которое в этот момент как раз наплывало на Дэнни. Я говорю об этом вот так, прямо в лоб, потому что не представляю, как можно исхитриться плавно и незаметно погружать его в каждое такое воспоминание и незаметно же выводить потом обратно. Раф шел впереди, с фонарем. За ним Хоуи. Дэнни шел последним. Все трое старались держаться развязно: Хоуи потому, что его кузены, убегая тайком с семейного пикника, приняли его в свою компанию; Дэнни потому, что быть соучастником любой из проказ Рафа — удовольствие, с которым ничто не сравнится; а Раф… Впрочем, с Рафом интереснее всего было то, что никогда не знаешь, что у него и почему.
Давай покажем Хоуи пещеру.
Раф сказал это вполголоса, искоса поглядывая на Дэнни из-под длинных ресниц. И Дэнни сразу же согласился, догадываясь, что будет что-то еще.
Хоуи споткнулся в темноте. Под мышкой у него был зажат блокнот. Они с Дэнни уже больше года не играли в «Карающего Зевса». Все закончилось без объяснений, просто однажды в сочельник Дэнни отвернулся от Хоуи и пошел играть с другими кузенами. Пару раз Хоуи пытался поймать его взгляд и что-то сказать, но быстро отступился.
Дэнни: Хоуи, тебе блокнот не мешает?
Хоуи: Мешает, но он мне нужен.
Зачем?
Записывать — вдруг в голову придет какая-то мысль.
Раф развернулся и посветил фонариком прямо ему в глаза. Хоуи зажмурился.
Раф: Что за мысль, ты это про что?
Про «Т и Д». Я — Хозяин темницы.
Раф (отводя фонарик от Хоуи): И с кем ты играешь?
С друзьями.
Дэнни тащился сзади, как оглушенный. «Т и Д» — то есть «Темницы и драконы»? «Карающий Зевс» до сих пор не выветрился из него, каждая его клеточка с тоской вспоминала ощущение растворенности в этой игре. Значит, игра не прекратилась. Она продолжалась, только без него.
Раф: Вот как? У тебя есть друзья?
А ты мне разве не друг, Раф? — сказал Хоуи и сам рассмеялся первым.
Они тоже рассмеялись. Всем было ясно, что Хоуи пошутил.
Раф: Смотри-ка, он у нас еще и шутник.
Может, уже хватит? — подумал тогда Дэнни. Довольно того, что они забрались в заколоченную досками пещеру, куда вход строго воспрещен. И хорошо бы больше ничего не случилось. Дэнни желал этого всей душой.
Пещера была устроена так: сначала большой круглый зал, где еще удавалось что-то разглядеть, потому что от входа падал свет; потом низкий коридор, по которому, нагнувшись, можно было перейти во второй, темный зал; оттуда (ползком, через узкий лаз) в третий — там был колодец. Круглый, не больше двух метров в диаметре. Но очень глубокий. А что было дальше, Дэнни понятия не имел.
При виде колодца все трое затихли. Вода в нем была зеленая, прозрачная, от фонаря на ее поверхности и на стенах пещеры дрожали молочно-белые блики.
Хоуи: Ого, народ! Ни фига себе.
Открыв блокнот, он что-то в нем нацарапал.
Дэнни: У тебя и карандаш с собой?
Хоуи показал ему зеленый карандашик, какие выдают клиентам загородных клубов, когда надо подписать счет. Я раньше носил ручки, сказал он, но из-за них у меня вечно штаны были в разводах.
Раф рассмеялся, а Хоуи пару раз хмыкнул и умолк, будто ему не полагалось смеяться наравне с Рафом.
Дэнни: И что же ты там написал?
Хоуи обернулся. А что?
Ничего. Просто интересно.
Я написал: зеленый колодец.
Раф: Это, по-твоему, называется мысль?
Все молчали, но Дэнни чувствовал, как в пещере нарастает напряжение, словно кто-то задал ему вопрос и до смерти хочет услышать ответ. Ну, то есть не кто-то, а Раф. Но спрашивать, почему Раф имел такую власть над Дэнни, — все равно что пытаться выяснить, почему светит солнце или почему растет трава. Просто есть люди, которые умеют заставить других людей делать то, что им нужно. Они могут даже ни о чем не просить. Могут и сами не знать, что им нужно.