Не мог взять в толк Апельсин, почему. Ведь Дом был так же красив, и в его дворе хотелось смеяться и любить жизнь.
Объяснил городничий Весельчаку Апельсину: не пускает Дом никого дальше прихожей. После Милой Леди в Шляпе-с-завязками-под-подбородком он закрыл несколько комнат, и потенциальным покупателям это не нравилось. Все было прекрасно: и обои в зеленый цветочек, и люстры с тысячей звезд, и зеркала из волшебной амальгамы... Но вот закрытые комнаты - подозрительно. Да и кто купит дом, если не смог осмотреть его полностью? Приказал городничий сломать двери в закрытые комнаты, потому что ключей Дом не слушался. А там оказались... черная-черная темнота, и хаос из сломанной мебели, и пыль с пеплом из забитых каминов... Которые поползли в гостиную с люстрой в тысячу звезд, и на зеркала из амальгамы! Сбежали покупатели, да и городничий испугался. Закрыл гостиную покрепче, подумал... и решил дом путешественникам сдавать. Как гостиницу. Да только выползал хаос через щелочки, и все меньше комнат оставалось жилых. А теперь Дом вообще двери закрыл. Боится городничий - вдруг его темный хаос из сломанных стульев и пыль из каминов наружу вылезут?..
У меня волосы зашевелились на подушке. А Генка высунутую из-под одеяла ногу внутрь втянул.
Подумывал городничий снести Дом, да оставил пока для туристов, скрепя сердце. Все хотели на фоне Дома фотографироваться. Даже на фотографиях потом виднелось счастье. Для репутации города Дом был очень важен.
Не понимал Апельсин: как возможно такое-то? Снаружи счастье, а внутри - тьма?.. И попросил он у городничего ключ. Соврал, что хочет Дом купить и поселиться в нем.
Врать нехорошо, и Апельсина мучала Совесть всю дорогу. Оттягивала его за левое ухо и говорила:
- Ты соврал! И кому? Городничему!
- Я же для дела, - оправдывался Апельсин.
- И что за дело? - Совесть притворялась, что не понимает.
- Дому помочь хочу.
- Ты же Петитгрейн ищешь! Зачем тебе этот Дом?
- Нельзя проходить мимо тех, кому нужна помощь только потому, что тебе надо мимо, - возразил Апельсин. Он уже был немного седой и мудрый.
- И врать нельзя, - обиделась Совесть.
- Больше не буду, - согласился Апельсин.
Дом был прекрасен. Стекла глядели в голубое небо, словно глаза юной волшебницы, а в каждом камушке котенком грелось счастье.
"Как же так?" - снова спросил себя Апельсин. И вставил ключ. Вошел в прихожую. Зажглись свечи в канделябрах. Вспыхнули отражения в зеркалах, прыгнула на пластинку иголка проигрывателя, заиграл приветственный вальс. Так, что кружиться захотелось и быть счастливым всю вечность.
- Ну, здравствуй, Прекрасный Дом, - поклонился Апельсин и осторожно нажал ручку двери в коридор. А та была заперта... И потянуло из щели холодом. Стало Апельсину страшно. А почему - не мог он объяснить. Просто это страшно, когда кто-то снаружи один, а внутри - другой... Все двери Дом держал на замке. Он улыбался туристам искренне и дарил котят счастья. Но открыться отказывался.
- Видишь? - сказала Совесть. - Не нужна ему твоя помощь.
И не знал Апельсин, что ответить. Странный был Дом...
Тетушка вдруг замолчала. И это конец?.!
- Тетушка! - села я на кровати рывком, всплескивая руками. - Какие сказки у вас грустные!
Тетушка Иланг-Иланг вздрогнула и поглядела на нас.
- Грустные? - повторила, как эхо.
- Да, - поддержал меня Генка. - Петитгрейн и Бергамот пропали, Апельсин постарел, Нероли осталась одна...
- Так ведь... так жизнь сложилась, я-то что могу поделать, - голос у тетушки дрогнул.
- И Непоседу никто не расколдовал, - напирала я. - А теперь еще и Дом останется один и несчастный?
- А вы что же, знаете, как ему помочь? - спросила тетушка.
Мы задумались.
- Все потому, что та Леди в Шляпе уехала, - сказал наконец Генка. Он в классе самый умный. Моя школа. Иногда прямо восхищаюсь.
- Ему стало грустно, конечно, - поддержала я. - А никто его не поддержал, стали его бояться.
- Еще и поломали, - кивнул Генка.
- И он сам теперь людей боится! - осенило меня.
- Боится, - согласилась тетушка. - И как же его вылечить?
- Дом надо любить, как... как вы, тетушка, любите свой, - выпалила я. Разгадывать загадки интересно!
У тетушки лицо сделалось грустное-прегрустное.
- Апельсин-Весельчак, пусть поживет в Доме, - предложил Генка.
- А как же Петитгрейн и Бергамот? - спросила тетушка Иланг-Иланг.
В дверь заглянул папа. Как обычно. Мы тут же улеглись.
- Ила, ребятам в школу завтра, - сказал он своим тоном под кодовым названием "а ну, выполнять без промедления!". - Уже одиннадцатый час.
Тетушка поднялась со стула и улыбнулась нам. Как-то устало.