Вне всякого сомнения (и об этом писали многие), существует фактор особого рода, который определяет изложение событий у того или иного историка: особенности его собственной личности. Например, не может польский историк объективно написать историю отношений Польши и России. Как и француз, который описывает столетнюю войну с англичанами, не может быть объективным. Или американец, который рассуждает о судьбе американских индейцев. А еврейский историк всегда будет сочувствовать своим предкам, ненавидевшим римлян, христиан, мусульман и греков. Предрассудки самого историка во многом определяют характер излагаемого материала.
Следует указать еще одну из причин, которая, может быть, и не самая важная, но, безусловно, активно влияющая на изложение исторического материала. Это научная конъюнктура. Истиной в науке обладает зачастую не тот, кому она открылась, а тот, кто доказал научному сообществу право на истину своих изысканий. Особенно это касается исторической науки. Ученые – тоже люди, которым надо есть, пить и размножаться. Деньги определяют, конечно, не все, но многое, и если историк противится конъюнктурным заказам, значит, он не получает вознаграждение в виде денег, почетных званий и должностей. И наоборот: если следует указаниям начальства, он получает многое и разное.
Печально, но об «истине» в науке всегда можно договориться. Хотя бы на время.
Однако самые вредоносные и опасные факторы, искажающие историю, находятся в области, которая называется идеологией. Если историк служит установленной идеологии, значит, он сознательно не только искажает факты, но и так соединяет их, опуская многие противоречия, чтобы оправдать историческую ложь. Идеология по определению всегда возникает из лжи и всегда ее увеличивает.
А теперь представьте себе бедного историка, который корпит над своим трудом, отягощенный вышеперечисленными обстоятельствами. Разве он сможет опираться на истину? Тем более ей служить? Сможет ли ученый написать исторический труд, когда его душа беснуется, а ум питается страхом?
Иллюзия «свободы и независимости» историка настолько очевидна, что нет смысла доказывать обратное.
Представления о мифе.
«Из всей истории жизни человека
ни одна глава не поучительна
так для ума и сердца,
как летопись его заблуждений».
Ф.Шиллер.
Таким образом, мы приблизились вплотную к пониманию причин исторических мифов. Осталось только добавить несколько недостающих звеньев, чтобы окончательно понять смысл их появления.
Главное недостающее звено – сам пользователь мифов, то есть простой обыватель, который изучает историю по школьным учебникам. Для него в принципе и создаются мифы. Для того, чтобы эффективно управлять народом крайне важно, чтобы большинство народа верило тем, кто ими управляет. Поэтому предложение на рынке исторических трудов всегда опережает спрос.
Можно с определенной долей уверенности сказать, что история в своем подавляющем большинстве является средством идеологического воздействия на большие массы людей с целью направить эти массы на достижения идеологических целей. Именно поэтому существуют и изобретаются исторические мифы.
Ответим на вопрос: как сама историческая наука формулирует эту мифологическую составляющую истории? Заглянем в научные этимологические и философские словари и процитируем некоторых авторов. Возможно, после этого нам станет понятней суть исторических мифов.
Вариаций определения мифа не так уж много, и все они базируются на греческой основе «μῦθος», что означает сказание, предание, которое повествует о представлении определенного этноса (народа) о мире, происхождении всего сущего, о богах и героях, о человеке и его роли в этом мире.
Очевидно, что мифы древних людей представляют собой попытку объяснить связь времен, событий и природных явлений. Другими словами, мифы компенсируют отсутствие объективных знаний человека о явлениях природы и причинах поведения людей и богов. Боги во всех религиях – и это необходимо подчеркнуть – являются первопричинами и первоначалами всего сущего, включая и человека. Кроме того, не будем забывать, что единобожие существует только в христианстве, иудаизме и исламе. В остальных религиозных системах богов очень много.
Большой Энциклопедический словарь определяет миф как «повествование о богах, духах, обожествленных героях и первопредках, возникшее в первобытном обществе». Однако тут же идет многообещающее добавление: «В мифах переплетены ранние элементы религии, философии, науки и искусства». И в конце статьи совсем уж оригинальное: «Элементы мифологического мышления сохраняются и в современном массовом сознании (напр., расовые и классовые мифы, культ вождей, ритуалы массовых сборищ и т. п.). Мифы в переносном смысле – ложные, некритические, оторванные от действительности состояния сознания, концепций, представления».
Современный толковый словарь русского языка определяет миф так же двусмысленно: с одной стороны как «древнее народное сказание о богах, легендарных героях, о происхождении мира и явлений природы», с другой стороны, как «недостоверный рассказ; вымысел».
В своем толковом словаре живого русского языка В.Даль определяет миф очень просто и интересно: как «иносказанье в лицах, вошедшее в поверье».
Одним из известных ученых, которые глубоко исследовали мифы, был русский философ А.Ф.Лосев. Он утверждал, что миф есть особая форма сознания и чувств древнего человека и что это – совершенно необходимая категория мысли и жизни. Миф есть необходимая категория сознания и бытия вообще. Миф – это сама жизнь. По мнению Лосева, в мифе заложено семя, которое прорастет в будущем в особые формы, как сознания, так и поведения. В любом мифе можно выделить смысловое ядро, которое будет впоследствии востребовано.
Очень хотелось бы, чтобы читатель ясно осознавал, что миф есть особая форма сознания и чувств не только для древнего человека, но и нашего с вами современника.
В XVII веке английский философ Фрэнсис Бэкон в сочинении «О мудрости древних» утверждал: «Мифы в поэтической форме хранят древнейшую философию, моральные сентенции или научные истины, смысл которых скрыт под покровом символов и аллегорий».
Известный исследователь мифов Ролан Барт подчеркивает, что миф выполняет различные функции: он одновременно обозначает и оповещает, внушает и предписывает, носит побудительный характер. Обращаясь к своему «читателю», он навязывает ему свою собственную интенцию. То есть миф формирует мотивы, убеждения, намерения, которые человек воспринимает как свои.
Касаясь проблемы «чтения» и расшифровки мифа, Барт пытается ответить на вопрос, как происходит его восприятие. По его мнению, миф не скрывает чувственно-эмоциональные отношения, он «натурализует» их. Натурализация концепта является основной функцией мифа, так как он стремится выглядеть как нечто естественное, «само собой разумеющееся».
Кессиди писал: «Миф – это чувственный образ и представление, своеобразное мироощущение, а не миропонимание, не подвластное разуму сознание, скорее даже до разумное сознание. Грезы, волны фантазии – вот что такое миф».
Массовые ожидания, разочарования, страхи и надежды «опредмечиваются» в философские системы, учения, концепции, а также в произведениях культуры и искусства и становятся как объектом поклонения, так и средством воспитания. Мифы рождаются чаще всего на сломе эпох, изменении научных парадигм или всеобщих катастроф.
Одним из самых сильных мотивов человеческого поведения является потребность объяснить явления и события, которые происходят или происходили вокруг, равно как и поступки самого человека. Почему происходит так, а не иначе? Почему многие явления повторяются? Кто создал мир и человека? Какова связь человека и богов? Как использовать силы природы с пользой для человека?