Ночная стража обеспечивалась следующим образом: велиты получали приказ наблюдать за лагерной стеной и выставлять у каждых ворот пост из десяти человек. Другие солдаты находились на службе у палатки командующего и палаток трибунов. Каждый вечер первый человек из охраны в каждом манипуле направлялся к трибуну в сопровождении младшего офицера для получения таблички, тессеры (tessera), которая затем вручалась часовым на посту. На тессере был написан пароль, соответствующий четырем стражам ночи. Кроме того, четыре всадника получали приказ организовать четыре патруля по одному на каждую стражу. Когда раздавался звук трубы, сообщая начало стражи, всадники в сопровождении свидетелей начинали поверку постов и поочередно подходили к каждому из постовых охраны, требуя предъявления таблички; если кто-то из часовых заснул или самовольно покинул пост, патруль констатировал этот факт и продолжал совершение обхода. Утром тессеры возвращались трибуну, который незамедлительно начинал расследование о несоблюдении правил, виновник быстро отыскивался и тут же представал перед судом трибунов и приговаривался к смерти.
Казнь осуществлялась исключительно варварскими способами: трибун дотрагивался палкой до осужденного, после чего солдаты забивали его палками и камнями. Если каким-то чудом приговоренный не умирал на месте, его выбрасывали за пределы лагеря.
Казни побиванием предавали воров, лжесвидетелей, дезертиров, а также в случае явного неповиновения. Для всего подразделения, если, например, один манипул покинул свое место в сражении, существовало особое наказание: солдаты подвергались децимации[204]. Провинившееся подразделение строилось в виду всего легиона отдельно от него, и по жребию вытягивалось имя одного воина из десяти. Тех, чье имя называлось, казнили; остальные же получали в пайке ячмень вместо пшеницы, их лагерь должен был располагаться за пределами укрепления, до тех пор пока они не искупали свою вину каким-то подвигом.
Существовали и более мягкие формы наказания: понижение в ранге, потеря различных привилегий, приобретенных за время службы, позорное изгнание из армии и телесные наказания.
Страх был не единственным средством дисциплинарного воздействия. Были предусмотрены и вознаграждения: в пользу солдат частично распределялась добыча; кроме того, солдаты, отличившиеся в рукопашном бою, получали от командующего денежное вознаграждение, иногда им даже добавляли жалованье. Однако по древней традиции лучшей наградой для солдата было признание его военных заслуг и оказываемый ему почет, надгробные надписи на могильных памятниках ветеранам обязательно упоминают об этих заслугах. Древние историки заверяют, что с эпохи римских царей солдаты, заслуживающие поощрения, получали hasta puna — древко копья без железного наконечника, символ, смысл которого нам недостаточно ясен. Позже к этой награде добавляли золотые или серебряные браслеты, цепи из драгоценного металла, ожерелья (torques), медальоны (phaleres) из бронзы или золота, которые носили на нагрудниках[205]. Ожерелья и фалеры имели чужеземное происхождение; первые были заимствованы из галльских обычаев, вторые — у этрусков. Венцы (существовало большое их разнообразие), кажется, являлись подобием тех венков, которыми на играх в Греции награждали победителей. Некоторыми из них награждались только военачальники: триумфальный венец[206] для тех, кто одерживал победу, осадный венец — из травы — предназначался освободителю осажденного города. Гражданский венок — из листьев дуба — получал тот, кто лично спасал в сражении жизнь римского гражданина; стенным венком [207] награждался тот, кто первым поднимался на стены вражеского города, валлерным венком[208] награждался тот, кто первым поднимался на укрепленную стену вражеской крепости.
В конце республики и во времена империи эти награды распределялись между воинами в соответствии рангу: ожерелья, браслеты и фалеры предназначались рядовым солдатам и центурионам; hastae purae и венками (за исключением гражданских, стенных и валлерных венков) награждались только офицеры (трибуны, префекты, командующие легионом). Триумф — высшее вознаграждение — принадлежал только военачальнику, облеченному imperium, который являлся главнокомандующим в период военной кампании.
Триумф представлял собой живописную, поражающую воображение церемонию. Вначале происходило благодарственное молебствие императора, который в сопровождении своих победоносных солдат поднимался на Капитолий, чтобы возблагодарить Юпитера Всеблагого и Величайшего за покровительство, оказанное во время военных действий. Вскоре эта традиция оказалась опутана сложным законодательным актом по инициативе завистливого и мелочно-благоразумного сената. Характер триумфального кортежа, очевидно, имел много общего с ротра circensis — процессией, которая предшествовала открытию игр. Как и игры, торжественный кортеж был одним из важных моментов события, знаком вмешательства богов в жизнь города, и здесь, вероятно, сказалось сильное влияние этрусской традиции на регламентацию действа. Триумфатор был облачен в одеяние Юпитера: пурпурная туника, шитая золотом, тога, которая также была пурпурной, затканная золотыми нитями (toga picta), позолоченные башмаки[209], скипетр из слоновой кости, увенчанный орлом (священная птица Юпитера), лавровый венок; лицо, выкрашенное красной краской (как на этрусских статуях). Он действительно представал как олицетворение Юпитера, который торжественно поднимался к месту своего обитания на Капитолии.