Если обмен сообщениями можно сравнить с нервной системой социального организма, то сами письменные сообщения – с клетками памяти. Но аналогично тому как жизнеспособность человеческого организма обеспечивается не только мозгом, испускающим нервные импульсы, так и социальная общность связывается в единое целое и начинает слаженно функционировать благодаря не только сообщениям, которые власть рассылает тысячам подчиненных, но и бесчисленным потокам материальных благ. В любом обществе, каким бы примитивным оно ни было, существует система, посредством которой люди обмениваются произведенными товарами и используют навыки друг друга к взаимной выгоде.
В XVIII в. шотландский философ Адам Смит предложил красивую теорию, согласно которой в самых ранних человеческих обществах существовала бартерная экономика: один человек ловил рыбу, другой шил обувь, и, когда рыбаку требовались сапоги, он шел к сапожнику и выменивал их на рыбу. В конце концов, согласно теории Смита, такой обмен стал настолько неудобным, что люди придумали деньги. Но как они пришли к мысли, что один должен целыми днями делать обувь, а другой – только ловить рыбу? Этого Смит не объяснил.
Хоть теория Смита и кажется стройной, но, к сожалению, не удалось найти ни одного реального общества, в котором существовала бы описанная им бартерная система, потому что деньги, на самом деле, не изобретение. Как и язык, деньги – самопроизвольно возникающий побочный продукт человеческого взаимодействия. Это не вещь, это абстракция. Никто не обменивает корову на монету, потому что ему нужна монета. Человек поступает так, чтобы потом обменять монету на повозку. Деньги – просто способ обменять корову на повозку. Они выражают стоимость как нечто, отдельное от обладающих ею конкретных материальных благ, аналогично тому как математические символы выражают количество как категорию, отдельную от любых количественно определяемых предметов.
Когда у группы людей есть единица измерения, которая позволяет количественно выразить стоимость чего угодно, любое материальное благо можно обменять на любое другое материальное благо. Если коммуникация – это что-то вроде нервной системы социального организма, то деньги выполняют функцию кровеносной системы: они создают сеть каналов, по которым ценность свободно перетекает внутри этого организма. Что угодно в одном месте может быть превращено во что угодно иное в другом месте благодаря деньгам.
Деньги появляются в любом обществе, где существует товарный обмен, то есть во всех человеческих обществах. В тюрьмах, где у людей обычно нет денег, валютой зачастую становятся сигареты. Помимо своей непосредственной ценности в качестве курительных табачных изделий, они приобретают еще одну ценность как средства, позволяющего измерять и сравнивать стоимость любых других товаров и услуг.
Месопотамские памятники письменности возрастом около 5000 лет показывают, что храмовая бюрократия – ядро каждой общины – вела детальный учет работ, выполняемых людьми в пользу храма, стоимость которых выражалась в бушелях ячменя. Но, когда работники приходили за оплатой, они не обязательно получали ячмень; они получали любые другие товары, стоимость которых была эквивалентна стоимости заработанного ими ячменя. В этом обмене не использовались наличные деньги, он основывался на кредитах, или долговых обязательствах. Таким образом, кредит существовал раньше денег. А когда появились деньги, они заменили собой не бартер – они заменили кредитно-долговые расчеты.
Древние правители накапливали огромные запасы золота не просто для того, чтобы что-то на него покупать. Золото служило мерилом их чистой стоимости. Когда они начали воплощать крупные проекты, требовавшие участия многих людей, золото превратилось в валюту.
Яркий пример – война, как объясняет Дэвид Гребер в книге «Долг. Первые 5000 лет истории»[9]. Чтобы покорять другие народы и земли, правитель нуждался в большой армии, которую ему приходилось кормить, одевать и размещать. Это требовало множества работников, которым также нужно было обеспечить крышу над головой, еду и одежду. Как все это организовать одному человеку? Головоломка имела простое и эффективное решение: правитель платил своим солдатам и работникам золотом и взимал с подданных налоги, также золотом. Чтобы получить необходимое для уплаты налогов золото, людям приходилось продавать товары и услуги солдатам, то есть задействовать свою предприимчивость, мастерство и ресурсы, чтобы поддерживать армию, которая поддерживала власть. Правителю оставалось только собирать налоги и платить солдатам жалованье; его чистое богатство не уменьшалось, потому что золото, которое он давал солдатам, вскоре возвращалось обратно в казну.