Все материальные блага, которые правитель принимал в счет уплаты налогов, становились местной валютой, но способность денег служить средством для торгового обмена не зависела от границ, языков или мировоззрений. Уже в 2000 г. до н. э. потоки товаров текли между такими удаленными местами, как Индия и Малая Азия. Межрегиональные торговые операции требовали обмена одной местной валюты на другие, действовавшие в отдаленных местах, что в свою очередь требовало расчета относительной стоимости валют. Эти расчеты выступали общим знаменателем, связующей нитью. Деньги появились благодаря математике, которая вместе с письменностью родилась из коммуникативных потребностей в мире, связанном межрегиональной торговлей, в основе которой лежало обоюдовыгодное взаимодействие между людьми, живущими в самых разных местах, что является сложным способом выразить следующую простую мысль: в социальной вселенной все со всем взаимосвязано.
По мере развития письменной коммуникации, денег, математики, а также систем управления, военных технологий – и да, ключевых нарративов – увеличивался и размер государств. Аккад был больше Урука, а Ассирия больше Аккада. Но рост не происходил ровно и постепенно. Персидская династия Ахеменидов правила империей площадью свыше 20 млн км2, что более чем в пять раз превышало площадь Ассирийского государства, первой империи в истории человечества, и такое увеличение масштабов произошло довольно быстро – всего за полвека. Должно было случиться что-то, что сделало возможным такой резкий рост, причем случиться сразу во многих местах, поскольку с ахеменидской Персии началась эпоха мегаимперий. Персидская держава не была уникальной; вслед за ней с небольшим временны́м промежутком возникли другие гигантские империи с центрами в Греции, Индии, Риме и Китае. Персия сделала первый решающий шаг к имперской экспансии в 533 г. до н. э., когда покорила самую большую и развитую месопотамскую империю того времени – Нововавилонское царство. Но почему это произошло именно в тот период? Почему все началось именно с Персии? И почему сразу стали рождаться другие мегаимперии?
7.
Мегаимперии выходят на сцену
(500–100 гг. до н. э.)
Сегодня Вавилон для нас – символ греха. Но в эпоху расцвета он считался городом богов. Со своей тысячей храмов он обладал для жителей Месопотамии такой же священной аурой, как Мекка для мусульман или Ватикан для католиков. Вавилон был городом учебных заведений и библиотек, культуры и искусства, величественных зданий и прекрасных садов. Но все это затмевал тот факт, что Вавилония представляла собой безжалостную империю, которая разграбляла покоренные города, угоняла в плен множество людей и обрекала на изгнание целые народы. Среди этих народов были иудеи, которые во время Вавилонского пленения стали называться евреями и написали книги, где Вавилон изображался как воплощение жестокости и разврата – наглядное доказательство, что перо всегда сильнее меча.
В еврейской традиции есть знаменитая история о пире, устроенном вавилонским правителем Валтасаром для тысячи приближенных. В разгар веселья, когда вино текло рекой, в тускло освещенном углу гигантской залы вдруг появилась бесплотная рука и начертала на стене огненную надпись: «Мене, мене, текел, упарсин», что означало: «Исчислено, исчислено, взвешено, разделено (персы)». Это было похоже на тарабарщину, но Валтасар понимал, что неблагоразумно игнорировать сообщение, переданное столь оригинальным способом. Чтобы расшифровать его, он вызвал еврейского толкователя снов Даниила, который сказал, что это послание от Бога и означает оно следующее: «Дни твои сочтены. Твои деяния были взвешены и признаны недостойными. Персы идут разделить твое царство».
Толкование Даниила оказалось верным. Персидские армии уже спускались с нагорья под предводительством царя Куруша, известного нам сегодня как Кир Великий. Персы были иранским племенем, а Кир принадлежал к царскому роду Ахеменидов. Едва унаследовав трон отца, он низвел другие иранские племена до статуса младших партнеров и двинулся войной на Лидию – богатейшее царство своего времени, где изобрели монеты.
У лидийского царя Креза были мощные союзники, готовые обрушиться на Кира, как только откроется военный сезон, который, как известно всем – кроме Кира, – начинается весной. Но персидский царь мыслил нестандартно. Он направил войска к лидийской столице посреди зимы (ну кто так воюет?!) и с легкостью взял незащищенный город[10]. После этого Кир продолжил захватывать все, что попадалось ему на глаза, пока не распространил свою власть до границ Месопотамии.
10
Завоевав Лидию, Кир снова повел себя нестандартно: вместо того чтобы убить своего врага, как это делали все победители, он назначил Креза своим советником по лидийским делам.