— А кто вёл у вас магию? — ага, слегка краснеет и опускает глазки.
— Хлоя Дельфийская, бывшая пифия…
Это была та самая старуха, что преподавала магию и потоку Аглеи с Хитией — единственный предмет, который в коринфской Школе традиционно ведётся не гетерами, а бывшими пифиями знаменитого Дельфийского оракула. Считается, что лучших по этой части, чем они, в Греции нет и быть не может. Ну, я ведь упоминал уже, до какой степени эти греки помешаны на своих канонических брендах? Как при правоверном мусульманине не рекомендуется критиковать ничего арабского, а при православно озабоченном патриоте имперского разлива — ничего византийского, и как эта хроническая византиефилия с его квасным патриотизмом сочетается, его спрашивать тоже не рекомендуется, так и у греков этих античных усомниться в исключительных талантах дельфийских пифий — немыслимое кощунство, которое добропорядочному греке даже в башку приходить не должно. Сократа за меньшую вину в кутузку упекли и цикутой травануться заставили. И глубоко наплевать тем добропорядочным грекам, что вещают те дельфийские пифии свои пророчества под сильной наркотой, и в доброй половине случаев их околёсица даже отдалённо не связана с заданным им вопросом — если ты пострадал, неверно истолковав этот бессвязный поток наркотического сознания, то сам виноват, потому как явно был не особо добропорядочен и прогневил этим богов. А какой же грека признается в подобном святотатстве? Судьбу Сократа повторять — дураков нет. И ведь самое-то омерзительное, что не кого попало в те пифии Дельфийского оракула берут, а девчонок с реально выдающимися ясновидческими способностями — ага, чтобы сторчать их на хрен дымом курящегося опиума…
— Она преподавала вам до самого выпуска? — Клеопатра Не Та рассказывала, что при её потоке старуха была уже на пределе и едва ли выдержит ещё год.
— Нет, она потом заболела, и пока Никарета связывалась с Дельфами, чтобы для Школы выделили новую наставницу по магии, Хлою заменяла Меропа Гортинская. За всё время, что существует Школа, никогда такого не было, чтобы магию в Школе вела гетера, и многие увидели в этом дурной знак…
— Тем более, что гетера не высшего, а низшего разряда?
— Ты её знаешь?
— Знавал, скажем так, — ухмыльнулся я, — Как-нибудь в другой раз проверим твой "танец осы", а сейчас — не сочти за обиду, но я пришёл не за этим. Все ли хорошо помнят, кто что должен будет сделать, а чего — не должен? — это я уже Федре, — Ближе к вечеру не поленись проверить и объяснить всё каждому ещё раз, пускай даже некоторые и будут на тебя ворчать. Эти пятеро знают, как им определить, что всё идёт по плану?
— Знают, но я проверю и объясню им ещё раз, — кивнула та.
— Что-то ожидается? — озадаченно поинтересовалась гостья.
— Мелея, я же не настаиваю на своём вопросе о твоей застёжке к поясу, хоть ты и не ответила мне на него, — напомнил я ей, — Ты вправе иметь свои тайны, которые тебе не с руки раскрывать первому встречному, но ведь и у нас могут быть свои секреты, которые незачем знать посторонним, — я выразительно глянул на хозяйку, чтоб не вздумала болтать лишнее, и та кивнула в знак понимания, — Поэтому не спрашивай нас о том, чего мы тебе всё равно не скажем.
— Ну, моя застёжка — это не такая уж и большая тайна, но мне просто неловко…
— Тогда и не надо себя терзать — мы всё равно не сможем ответить тебе такой же любезностью. Кстати, где ты остановилась?
— Я сняла соседний с этим домик — он, конечно, маленький, но я пока не могу позволить себе большего.
— Комната на постоялом дворе была бы гораздо дешевле.
— Я знаю, но я люблю тишину и уединение, а там шумно, и ещё эта вечно пьяная и наглая матросня, от которой чего угодно можно ожидать…
— Не того ты боишься, чего следовало бы. Есть вещи, о которых мы не можем говорить с тобой, но дать тебе хороший дружеский совет мы, пожалуй, могли бы. И я бы посоветовал тебе или не мешкая переселиться на постоялый двор, или вообще выехать отсюда — в Никомедию или в Кизик или куда-то ещё, это уж ты сама решай, но побыстрее. Что тебя вообще привело в эту забытую богами дыру?
— Ну, не такая уж она и забытая, — где-то неподалёку в самом деле было какое-то страшно древнее и страшно знаменитое святилище времён чуть ли не Троянской войны, паломничеством к которому Циклоп и замотивировал отсылку сюда своих домочадцев.
— Может быть, но не для твоего же ремесла.