Впереди нас стоял типичный для Центральной России сосновый лес, весь засыпанный снегом и заледенелый. Дождь быстро прибивал легкий снег к земле, от деревьев веяло холодом.
Между деревьев виднелась просека и асфальтовая замерзшая дорога, по которой я и ехал полчаса назад.
На границе этих двух столь разнородных локаций стояла еще одна машина с людьми внутри. Они остановились, когда дорога закончилась столь внезапно, и явно пытались понять, что же произошло. Увидев нас, мужчина из машины пошел к нам навстречу.
— Куда дорога делась, не знаете? — без предисловий начал он. — Сколько тут ездил, ничего подобного не видал!
Из машины вышли женщина с девочкой лет семи. По их выговору я понял, что эти люди, видимо, мои товарищи по несчастью из Тверской области.
— Вы тверские? Представляете, говорят, мы попали на Северный Кавказ! Только не спрашивайте меня, как это случилось…
— Господи! — Женщина, и без того, видно, бывшая на взводе, похоже, начала впадать в истерику. — Да как так-то? Ведь ночь же начиналась! Ночь! Вон у меня, полвосьмого! — она показала мне экран своего смартфона. «Сеть недоступна» — успел увидеть я.
— Мы и сами ничего не понимаем. Вот эти люди, — я показал на пикап, — говорят, что мы в долине Терека!
— Не «люди говорят», а так и есть! — горячо прервал меня Клим Егорович.
— Мы из Твери ехали, от родственников! Женщина начала плакать. — Не может быть, чтобы мы на Кавказ попали!
Семья действительно оказалась из Тверской области. Они, видимо, ехали сзади недалеко за мною. Перемещение из Центральной России куда-то на Ставрополье за считанные мгновенья совершенно не укладывалось в головах ни у прибывших, ни у хозяев. Потрясенные, мы не знали, что случилось, и не понимали даже, в каком направлении нам мыслить, чтобы разобраться в во всём произошедшем. Женщина окончательно расклеилась, и мужчине пришлось утешать и ребенка, и ее.
— Посмотрите-ка сюда! — позвал нас Клим Егорович. Оказалось, они с Тимофеем в это время рассматривали границу между тверским лесом и ставропольским полем.
Мы подошли. «Зимний лес» и поле «стыковались» заметной, извилистой ломаной линией, где два пласта почвы где-то шли почти вровень, где-то наползали друг на друга, обнажая то корни сосен, выпирающие из песка, с одной стороны, то ослепительно-черный степной грунт, с другой. Как будто столкнулись два разных континента!
Потрясенные, мы рассматривали этот «разлом», и каждый, наверное, втайне мечтал, что вот сейчас откроется, что это всего лишь сон. А пройдя по «меже» чуть дальше, мы увидели и вовсе невероятное зрелище!
«Зимний лес» буквально задирался кверху, поднимаясь холмом. Стволы сосен и берез клонились под углом в 45 градусов, проступая сквозь пелену дождя кошмарными надолбами. Все это напоминало фильм «Начало», где город сворачивался в трубочку, только тут были не дома на парижской улице, а старый сосновый лес.
Поле же оставалось ровными, и этот обрыв между «Полем» и «Лесом», угадывавшийся впереди, казался просто чудовищным.
Я хотел было пролезть еще дальше, но тут земля дрогнула под ногами. Женщина страшно закричала. С ужасом мы смотрели, как деревья впереди, взметнув к небу мокрые ветви, с чудовищным оползнем повалились вбок, на поле! Гигантский косогор не выдержал и обвалился, разметывая деревья! Сотни тысяч тонн мокрого грунта с гулом сползало на ровную, как стол, степь. Земля ходила под нами ходуном, как при землетрясении; раздавался дикий треск ломающихся стволов, и бревна и сучья со склона летели, казалось, прямо на нас! Все очертя голову бросились бежать к машине, и мне тут пришлось хуже всего — ведь именно меня дёрнуло выше всех забраться по склону!
Задыхаясь, я ткнулся в борт чужого пикапа. Рядом, глотая ртом воздух, опёрся на капот Клим Егорович — его трясло крупной дрожью. Оглянувшись на месиво из переломанных бревен, корней, сучьев, земли, сползшее на сотни метров, я понял, как же нам повезло: в основном вся эта масса ушла на поле, вбок от нас. А ведь одно удачно прилетевшее бревно — и привет: отдыхай с переломанными костями!
— Только бы до построек не достало! Господа, поехали! — закричал Клим Ефимович, энергично махнув рукой в сторону хутора.
Забрав спасённых людей — мне при этом пришлось пересесть в кузов пикапа к Тимофею Ивановичу, мы рванули обратно к хутору. Обвал не дошел до него, да и не мог дойти, — все-таки хутор стоял далеко от внезапно появившегося леса. К моему удивлению, мы не стали здесь останавливаться; окинув взглядом постройки, Клим Егорович повел машину дальше, проехав в противоположном от нашей первой поездки направлении.