Зря! Обезьянка, весело прыгающая с камня на камень у самых волн, испугалась приближающейся Фаины и кинулась наутек.
– Подожди! – закричала Фаина, смутно понимая, что её просьба напрасна, а обезьяна, увы, не понимает человеческих слов.
Зулька, угадав желание хозяйки, вырвалась вперед радостно лая. Фаина поспешила за нею.
Время сумерек на курортах Черного моря очень короткое, и ночь сваливается быстро. А потому уже совсем стемнело. На пирсах загорелись фонарики. Свет же придорожных фонарей и освещения отелей едва достигал берега.
Пробежав ещё несколько метров, Фаина остановилась в полной темноте. Где там впереди слышался удаляющийся лай Зульки.
– Зулька, – крикнула Фаина в темноту.
Но собачий лай продолжал удаляться.
Несмотря на то, что она выросла в этих местах, идти дальше Фаине было страшновато. И вообще, ходить по ночам было небезопасно. Диких пляжей вокруг было много. Туристы, жившие в палатках прямо на берегу моря, славились необузданным весельем.
Фаина остановилась в раздумье. Впереди лишь заброшенный пляж с давно закрывшимся отелем. Много лет назад до ее рождения море затопило практически всю территорию отеля. Вода не уходила весь сезон летний. Отель закрыли. Думали, что временно. Но вода то уходила, то вновь возвращалась. Новые хозяева пробовали отодвинуть море, построив берегозащитные сооружения, но ничего не получилось. Вода не подчинялась инженерной мысли человека. В конце концов, новые хозяева бросили отель. Прошло много лет. Следующие хозяева брошенного отеля влюбились в этот край, в это море, в эти многовековые, созданные самой природой пирсы, уходившие далеко в море, которые не смогло разрушить даже непокорная вода. Работы возобновились.
Фаина достала телефон, включила в нём фонарик и всё же пошла вперед, на едва слышный лай Зульки. Лай становился все громче и громче, а еще через несколько шагов свет фонарика выхватил из темноты собаку, которая подняв голову вверх упираясь лапками, как оказалось на фонарный старый столб, отчаянно лаяла. На столбе сидела испуганная обезьянка. Зулька при приближении хозяйке залаяла еще радостнее, как это всегда делают собаки желавшие услужить своей хозяйке.
– Ну, иди ко мне. Не бойся, – протянула Фаина руку вверх к обезьянке. – Я тебе ничего не сделаю. Обещаю.
Тщетно. Обещания Фаины не имели никакого действия, а лай осипшей Зульки только пугал обезьянку. А тут ещё и фонарик погас, телефон разрядился.
– Плохой из меня менеджер по общению с обезьянками, – только и смогла испуганно прокомментировать Фаина.
Темнота была необыкновенной. Ни звёздочки на небе, одни чёрные тучи. Оглянувшись в сторону светящего города, Фаина нервно поправила на плече ремешок сумочки. И для чего ей нужно было забираться так далеко? Для чего? И уговаривать эту человекообразную дамочку, которой больше нравится сидеть на столбе. Не лучше было бы завтра сообщить старику её координаты? И дело с концом!
– Возвращаемся, Зулька! – решила Фаина. – Родители, наверное, уже волнуются. Да и следует ли молоденькой девушке пропадать в кромешной темноте?
Не успела она произнести последние слова, как словно в сказке, сквозь тучи мелькнул лик луны. А через мгновенье тучи начали постепенно рассеиваться, предупреждая появление королевы ночного неба. То там, то тут в небе замигали звезды.
Взошла луна. Освещая мягким светом все пространство вокруг.
Фаина замерла, пораженная открывшейся картиной. Прямо перед ней в море уходил один из тех самых природных пирсов, извивающийся, словно огромный каменный змей, сквозь камни которого пробивались ростки трав, приветствующие хозяйку ночи. На краешке этого змеящегося пирса примостилась луна. Величественная, таинственная, снисходительно глядевшая на Фаину и ее спутников, словно приглашавшая их в неведомый, полный тайн, сказочный мир.
– Обалдеть! – позабыла об обезьянке, Фаина сделала несколько шагов вперед.
Но обезьянка сама запрыгнула ей на плечо и со страхом уставилась на луну.
Собака Зулька перестала лаять, и тоже замерла глядя на ночное светило.
Романтичная и впечатлительная по натуре, Фаина чувствовала, как все её тело словно наполняется волшебным светом, которое разливается живительной силой по всему телу. В какой-то момент ей даже показалось, что пирс медленно поднимается в небо. Она перестала улавливать шум набегающих волн на берег.
Она бросила удивленный взгляд на море. Море отходило от берега, обнажая высоту пирса. Звезды и облака медленно окружали пирс, словно придворные, выстраивающиеся вдоль пути шествия венценосной особы. А старые фонарные столбы, точно гвардейцы ее величества, стояли, склонивши свои кружевные головы в почтении.