Небольшая группа учеников, обедая, беззаботно болтали друг с другом, пока Сунохара продвигался к ним. Рядом сними было одно свободное место. Видать Сунохара подумал, что эта группа десятиклассников может подвинуться и освободить одно место.
– Не хочу я в этом участвовать. – сказал я.
Я достал свой купон на обед и, с трудом, пробравшись через орущую толпу, обменял его на суп удон. С тарелкой в руках я выбрался из толпы и направился к пустому месту в углу.
– Подожди, эй, Оказаки! – прокричал Сунохара – Там место вот-вот освободится.
Со своим подносом в руке он пошел за мной. Быстро. Видать, он продирался прямо за мной. Хитрец какой. Дойдя до свободного места, я сел. Сунохара же решил наехать на парня рядом.
– Эй, это мое место, так что двигайся!
Он сказал это парню, сидящему рядом со мной, заставляя его подвинуться.
– Э? – сказал ученик, не сдвинувшись ни на миллиметр.
Правда, это был двенадцатиклассник, а не десятиклассник. Я узнал этого парня. Он состоял в клубе регби. Кажется, Сунохара недавно именно с ним и выяснял отношения по поводу громкой музыки.
– Чего? Хочешь, чтоб я подвинулся, хотя я ещё ем?
– Нет… – сказал Сунохара, понимая, что попал. – Я подумал, ты десятиклассник…
– Значит, будь я десятиклассником, ты бы меня заставил подвинуться, хотя я ещё обедаю, так?
– Нет, я бы не, я не…
Регбист мигом схватил Сунохару за воротник и увел в сторону. Его крик медленно затихал, по мере того, как его утаскивали все дальше и дальше.
Мне ничего не оставалось, как заканчивать со своим обедом и быстро уходить.
В коридоре по пути в класс. Ученики бродили по коридору, занимаясь своими делами. Кто-то в одиночку, кто-то небольшой группой. Ну и естественно тихо тут никак не было. Говорили все и сразу. Некоторые даже пытались перекричать толпу. Все это ужасно действовало на нервы.
– Хмм… как же здесь шумно… – подумал я.
У окна стояла небольшая группа учеников. Они что-то бурно обсуждали, периодически посматривая в окно. Видать обсуждали что-то или кого-то, кто на улице. Я сбавил скорость и прислушался.
– Посмотри на эту девушку. – сказала одна из учениц. – Вон на ту.
Девушка указала на кого-то за окно, разговаривая со своей подругой.
– Она так мило смотрится, пока ест свой хлеб в одиночестве. Интересно, из какого она класса. Я её раньше не видела.
Мне этого хватило, что бы заработало моё воображения. Я глянул из окна на школьный двор. Там, сидя на краю каменного ограждения небольшого круглого зеленого пяточка с единственным деревом посередине, в полном одиночестве, девушка тихо жуёт булку. Рядом с ней, в ожидании своей очереди, стоял пакетик молока. Это она. Та самая девушка, что я дважды встречал у холма.
Я решил пойти к ней. Все равно в классе мне сейчас заняться нечем. Дойдя до конца коридора, я спустился с третьего на первый этаж, прошел в холл и вышел во внутренний двор школы.
Подойдя ближе, я окликнул её, попутно приветственно поднимая руку.
– Привет
Она посмотрела в мою сторону. Её взгляд выглядел озадаченным. В этот момент она даже перестала жевать булку, которую держала обеими руками перед собой.
– Почему ты одна в этом месте?
Девушка продолжила жевать анпан, не удовлетворить меня ответом. Хотя при этом смотрела на меня.
– Эй, ты слушаешь?
Проглотив прожеванное, девушка повернула ко мне голову и сказала.
– Извини, пожалуйста… Я сейчас обедаю.
Сказав это, она вновь принялась за булку.
– Понятно.
Сказал я, сел рядом и стал ждать. Отсюда я мог видеть, откуда я заметил эту девушку и это место. И сейчас на нас оттуда никто не смотрит. Группа учеников, что там недавно стояла, ушли. Отметив это, я кинул взгляд на девушку. А она, закончив есть анпан, взяла маленький пакетик молока и занялась его вскрытием. Заметив, что я смотрю на неё, спросила.
– Ммм, что такое?
– Что? А, точно. – я вспомнил, зачем пришел. – Просто интересно, почему ты обедаешь здесь совсем одна.
– Тебе нравится эта школа? – спросила она меня.
Я это уже слышал. Тогда, когда мы впервые встретились. Но сейчас вопрос был адресован мне. И она ждала ответа.
– Ну, не особенно…
– Вот как. – погрустнев, сказала она. – А мне очень-очень нравится. Но ничто… не может остаться таким же вечно. Даже вещи, приносящие радость и счастье. Ничто. Ничто не останется таким же вечно.
Те же слова, что я слушал вчерашним утром.
– Так, в конце концов, ты стала неспособна любить это место? – спросил я.
– Да. – ответила девушка, погрустнев окончательно. – Вот и всё.
– Выражайся яснее. Я не совсем понимаю.
– Я не посещала школу долгое время из-за болезни.