Такая светлая и теплая снаружи и такая холодная и равнодушная внутри.
— Ты ко всем заходил уже? — поинтересовалась вдруг Корнелия с легкой усмешкой на губах.
— Нет, — неуверенно улыбнулся он, считая ее усмешку хорошим знаком. — Пока только к тебе.
— Не вижу причины, чтобы не зайти к Хай Лин или Тарани… Или, например, к Вилл.
Он с досадой облокотился о стену. Опять она во всем винит его и Вилл. Ему следовало в тот вечер идти именно к Корнелии, все рассказать именно ей. Но кто виноват, что в ее присутствии он теряет дар речи, а с Вилл ему было легко. Он с трудом отлепился от стены и сделал неуверенный шаг вперед. Стоит протянуть руку, и она будет в его объятиях. Такая хрупкая, но, в то же время, сильная. Стальная.
— Корнелия… — попытался обнять ее парень, протягивая руки.
— Нет! — вскрикнула она, отступая к двери. — Не надо меня трогать.
— Я всего лишь хочу попрощаться, — виновато улыбаясь, пробормотал он, пожимая плечами.
— Тебе лучше уйти, — мрачно выплюнула девушка, отступая назад в свою квартиру.
Вот и все. Калеб совсем не так представлял их последнюю встречу. Нет, он не надеялся на слезы в ее глазах или страстные объятия с просьбами остаться. Но она могла бы дать ему хотя бы каплю доброты и участия, хотя бы это.
Он грустно кивнул, попрощавшись с ней взглядом, в котором было и пожелание счастья, и обещание, и все слова, что он ей не сказал. Слова, которые она не хотела слышать.
Калеб нажал кнопку лифта. Спустившись на десять этажей вниз и выйдя на улицу, он задержался на пороге ее подъезда, вдыхая сырой осенний воздух. Хитерфилд собирался проводить его дождем, и он с тихой покорностью заметил, что хоть кто-то будет грустить, когда он уйдет.
Он покачал головой, словно вытряхивая всю ту романтическую ерунду, о которой думал в этом городе. У него была миссия, дело, от исхода которого зависело будущее целого мира, а он разнылся как тринадцатилетка. От такого сравнения ему вдруг полегчало, и уже веселее он быстрым шагом направился к центру города.
— Постой! — внезапно догнал его громкий возглас. — Калеб, подожди.
Он быстро развернулся, не веря своим ушам. Корнелия в домашних тапочках стояла на пороге подъезда, не решаясь бежать за ним по асфальту.
— Ты еще можешь мне помочь.
****
Седрик стоял напротив зеркала в своих покоях. Когда только серый налет появился на его руке, он тщетно пытался стереть его, принимая за грязь. Он содрал кожу до крови, а когда ссадина зажила, серая эрозия появилась и на другой руке.
Он знал, что эрозия теперь покрывает всю грудь и плечи, как обстояло дело с шеей, Седрик не знал. На ощупь этот налет поначалу практически не отличался от здоровой кожи, только на руках стали проступать омерзительные струпья серо-зеленого цвета. Подрагивающими пальцами он расстегнул первые две пуговицы на своей кофте, открывая взгляду длинную бледную шею, покрытую местами чем-то серым и липким. Он судорожно выдохнул и быстро стал застегивать воротник.
Косметический дефект, который Седрик скрывал под обтягивающей одеждой, не причинял боли, но позорный, предательский страх сжимал иногда его сердце так, что становилось трудно дышать. Он предпочитал не думать, что он будет делать. когда его болезнь станет заметна не только ему, когда серые пятна покроют его лицо и ладони.
— Вот ты где. Проводи Элион до обеденного зала, если ты еще помнишь о своей роли, — раздраженно приказал ему Фобос, заглянувший из темноты коридора. — У меня совершенно нет времени возиться с ней.
Он с досадой прижал руку к шее, прикрывая эрозию. Фобос единственный человек, способный ему помочь. Но Седрик в последнюю очередь хотел бы, чтобы он узнал о недуге лорда. Что-то подсказывало ему, что Фобос выбросит его как сломанную игрушку, и это заставляло его молча искать ответы самому.
— Конечно, мой принц, — процедил Седрик в захлопнувшуюся дверь.
Покои Элион располагались на этом же этаже, но немного ближе к концу крыла. Когда он подошел к дверям, он услышал чей-то высокий голос и то и дело перебивающие его громкие восклицания Элион, разобрать которые из-за двери не представлялось возможным. Он постучал и, не церемонясь, вошел.
— Седрик! — почти радостно воскликнула Элион, вскакивая со своего места.
На ней было бежевое простенькое платье в пол, вполне подходящее для ежедневных прогулок по замку. Кроме нее в комнате были еще женщины, одна из которых сразу склонилась в кривобоком реверансе, а вторая лишь осуждающе поджала губы. Он без труда узнал в ней леди Агату, заботившуюся о убранстве комнат, гардеробах и прочих деталях, в которые Седрик не вникал.
— Они хотят меня изуродовать, — пожаловалась Элион, складывая руки в театральном жесте.
— Всего лишь привести в надлежащий вид, — чопорно поправила ее леди Агата. — Волосы принцессы требуют ножниц, и срочно.
— Седрик! — умоляюще посмотрела на него Элион. — Я не хочу. Скажи им, что со мной все нормально, и не нужно трогать мои волосы.
— Леди Агата, с принцессой Элион все в порядке, — послушно повторил за ней Седрик, мысленно улыбаясь, — не нужно трогать ее волосы.
— Лорд Седрик, — нахмурилась женщина, — вы прекрасно знаете, что нужно.
— Нет! — насупилась Элион, машинально трогая кончики волос.
Он задумчиво бросил взгляд на Элион, потом на Агату, искренне не зная как поступить.
— Думаю, сейчас не самое лучшее время, принцессе пора обедать. Но относительно важности данного вопроса вы несомненно правы, леди Агата. Вам лучше обсудить этот вопрос с князем Фобосом, он будет рад вас принять в любое время.
И оставляя задыхающуюся от возмущения Агату позади, он распахнул дверь, приглашая Элион за собой.
— Спасибо, — выдохнула девочка, радостно вылетая в коридор. — Это было пыткой. Эти инквизиторы там уже часа два, и мне начало казаться, что еще через полчаса они просто привяжут меня к стулу, чтобы подстричь.
— Все для моей королевы, — промурлыкал себе под нос Седрик, замечая легкое смущение девочки.
— Ты правда думаешь, что у меня все в порядке? — быстро меняя тему, поинтересовалась она, вприпрыжку опережая его. — У меня действительно секутся кончики, но они предлагают отстричь волосы до плеч. До плеч!
Седрик искренне считал, что любая стрижка будет лучше, чем-то, что сейчас на голове у Элион, но лишь улыбнулся, как обычно подавляя желание сечь правду-матку.
— Элион, — прошелестел он сладким голосом, приближаясь к ней на то расстояние, которое уже считается интимным. — Твои волосы безупречны, ты же знаешь, что иного ответа не услышишь из моих уст.
Она резко затормозила и уклонилась в сторону, едва не столкнувшись со стеной.
— Не надо.
— Не надо – что? — невинно поинтересовался Седрик.
— Ничего не надо, — мягко улыбнулась Элион, опуская глаза. — Я знаю о вас с Корнелией.
Такое неожиданное упоминание о ней из уст Элион выбило на секунду его из колеи.
— Ничего не было, — холодно отрезал Седрик, даже не замечая, насколько мрачно это прозвучало.
— Это неважно, — безразлично пожала плечами. — Правда. Давай забудем и будем друзьями. Всем нужны друзья.
Глядя на нее, он понял, что это серьезно, это не типичная уловка девочек, чтобы заставить парня разубедить ее. Он медленно кивнул, трудом соображая, что делать дальше. Их прежний план рухнул, как заброшенная часовня прошлым летом, а значит, если Фобос не придумает новый план, то единственным способом для него получить королевство будет… убийство своей сестры.
— Вот и ладненько, — лучезарно улыбнулась она, двигаясь в сторону выхода из замка. – Ты, кажется, вел меня обедать? Я умираю с голоду. Кстати…
— Да? — внимательно посмотрел на девочку Седрик, продолжая вести ее в обеденный зал.
— Мне нужны какие-то вещи из Хитерфилда… Ну, мои вещи и еще кое-то. Это возможно?
— Что именно?
Девочка широко улыбнулась и пошарила по карманам, вытягивая из кармана помятый листочек бумаги.
— Достанешь?
Седрик раскрыл листок и пробежался глазами по списку. Ничего особенного Элион не просила, при особом терпении все это можно было достать в одном большом супермаркете.