Полковник Гаввард сумрачно выслушал доклад Стильби по этому поводу…
Помолчав, он сказал:
— Нам необходимо доказать, что Вельс был убит французами. Продолжайте допрос.
Стильби сказал коротко:
— Слушаю, сэр…
Однако вырвать новые показания у конторщика Остроухова не удалось: во время допроса конторщик Остроухов скончался, вызвав проклятие у Стильби…
Полковник Гаввард был раздосадован несвоевременной смертью упрямого конторщика. Поручик Сергей Казарин, находившийся в здании британской комендатуры, услышал за дверью, как полковник Гаввард сказал раздраженно Стильби:
— Вы разучились допрашивать, Стильби… В Индии я поручал вам допросы и они продолжались, бывало, по две недели…
Стильби сказал сумрачно:
— То были индусы, сэр, крепкий народ… А это конторщик, просидевший всю жизнь за счетами… Слабый человек, сэр…
— Можете идти, — ответил Гаввард.
Круто повернувшийся Стильби был снова остановлен:
— Стильби, мы продолжаем расследование…
— Слушаю, сэр…
Стильби вышел из кабинета Гавварда в плохом настроении. Поручик Казарин спросил холодно и равнодушно:
— Мистер Гаввард может меня принять?..
— Да, — буркнул Стильби, хлопая дверью.
Полковник Гаввард предложил Казарину сигару и сказал:
— Мистер Казарин, я попрошу вас довести до сведения добровольческой разведки следующее: если в течение трех дней убийца британского подданного Вельса не будет найден — я приму иные меры…
Холодный пристальный взгляд стальных глаз Казарина действовал раздражающе на полковника Гавварда, но этот русский был особо рекомендован британскому командованию командующим всеми британскими силами на Ближнем Востоке — эта рекомендация лежала в секретных делах полковника Гавварда и поэтому он был корректен и вежлив…
Казарин наклонил голову:
— Слушаю, сэр…
Полковник Гаввард, покончив с официальной частью, сказал, выпуская сигарный дым:
— Говорят — вы провели вчера вечер с киноактрисой Анной Ор, красивая женщина, не правда ли?..
Лицо Казарина не выразило ничего, что могло бы остановить внимание мистера Гавварда. Он кивнул головой:
— Очень.
— И пользуется большим успехом у мужчин?..
— Может быть…
— Мне говорили, например, что госпожа Анна Ор провела несколько приятных часов с полковником Марша-ном, представителем французского командования…
Легкая улыбка пробежала по лицу Казарина, по гладко выбритому, бесстрастному лицу этого поручика, состоящего на службе у британской комендатуры… Он посмотрел на Гавварда:
— Слухи, сэр, разнообразны и не всегда верны… Утверждают, например, что в судьбе госпожи Ор принимает также участие и один из видных представителей британского командования… Быть может, не верно ни то, ни другое…
— Да, — неопределенно протянул полковник Гаввард…
Он подумал:
— Он достаточно хорошо осведомлен. Но, конечно, сути он не знает… Он думает, что Анна Ор была моей любовницей… Пусть так…
Он поднялся, сказав официальным тоном:
— Итак, мистер Казарин, мое поручение будет исполнено.
— Слушаю, сэр…
Полковник Гаввард посмотрел вслед вышедшему Казарину. Смутное подозрение шевельнулось где то глубоко, в подсознательной сфере полковника Гавварда… Но в эту минуту вошел Томсон.
— Алло, Гаввард, — сказал он, сбивая приставшую пыль на крагах стеком. — Как дела?..
Полковник Гаввард ответил неопределенно:
— По-прежнему, Томсон, сегодня придется собрать небольшое совещание представителей оккупационных властей… В том числе и полковника Маршана…
Томсон пожал плечами:
— Если это нужно…
— Очень…
Они помолчали… Затем Гаввард сказал сухо:
— Ты будешь присутствовать как представитель британского флота…
Томсон еще раз пожал плечами.
Совещание, собранное полковником Гаввардом, состоялось в пять часов вечера. Это было строго секретное совещание и, кроме полковника Маршана, представителя французского командования, полковника Гавварда, командира «Адмирабля» Томсона, присутствовал только итальянец Джулио Спинелли, причисленный военным наблюдателем к штабу Гавварда. Ни греческих представителей, ни представителей деникинцев на совещании не было.