— Его постоянно сам кусай. Теперь моя всегда его берестой пали. Дня через два мы достигли водораздела. И подъём на хребет и спуск с него были одинаково крутыми. По ту сторону перевала мы сразу попали на тропинку, которая привела нас к фанзе соболёвщика-китайца. Осмотрев её, Дерсу сказал, что хозяин её жил здесь несколько дней подряд и ушёл только вчера. Я высказал сомнение. В фанзе мог быть и не хозяин, а работник или случайный прохожий. Вместо ответа Дерсу указал мне на старые вещи, выброшенные из фанзы и заменённые новыми. Это мог сделать только сам хозяин. С этими доводами нельзя было не согласиться.
Глава 20
Проклятое место
Енотовидная собака. — Охота на кабанов. — Лес в истоках реки Дананцы. — Привидения. — Перевал Забытый. — Гора Тудинза. — Птицы. — Река Вангоу. — Страшный выстрел. — Дерсу ранен. — Солонцы. — Брошенная лудева. — Встреча с Гранатманом и Мерзляковым. — Река Динзахе. — Птицы. — Искатель женьшеня
К вечеру в этот день нам удалось дойти до реки Ното. Истоки её находятся приблизительно там, где пересекаются 45-я параллель и 135-й меридиан (от Гринвича). Отсюда берут начало река Ваку и все верхние левые притоки Имана.
Река Ното (по-удэгейски Нынту) длиной около 120 километров. В верхней половине она состоит из двух рек одинаковой величины: Дабэицы[119] и Дананцы[120]. Названия эти китайские и указывают направление их течений. Первая течёт с севера, вторая — с юга. Место слияния их определяет границу, где кончаются леса и начинаются открытые места и земледельческие фанзы. Если идти вверх по реке Дабэйце, то можно выйти в верховья Ваку и далее к охотничьему посёлку Сидатун на Имане.
Верховья Ното по справедливости считаются самыми глухими местами Уссурийского края. Китайские фанзы, разбросанные по тайге, нельзя назвать ни охотничьими, ни земледельческими. Сюда стекается весь беспокойный манзовский элемент, падкий до лёгкой наживы, способный на грабежи и убийства.
Долина нижнего Ното является как бы продолжением долины Дананцы. Она принимает в себя справа реку Себучар и, согласуясь с её направлением, поворачивает к юту. Недалеко от впадения своего в Улахе она снова склоняется на юго-запад. Таким образом, бассейн реки Ното со своими притоками составляет систему тектонических долин, сходящихся почти под прямыми углами с денудационными долинами прорыва. Первые представляют собой прямые долины, узкие в вершинах и постепенно расширяющиеся книзу, вторые — изломанные и состоящие из целого ряда котловин, замыкаемых горами, так что вперёд сказать, куда повернёт река, — невозможно. Котловины между собой соединены узкими проходами. Обыкновенно в этих местах река делает поворот. Вследствие этого очень часто притоки легко принять за главную долину; ошибка разъясняется только тогда, когда подходишь к ним вплотную.
Река Ното порожистая, и плавание по ней считается опасным. В нижнем течении она около 60 метров ширины, 1 метра глубины и имеет быстроту течения до 8 километров в час в малую воду. В дождливый период года вода, сбегающая с гор, переполняет реку и производит внизу большие опустошения.
Тут мы нашли брошенные инородческие юрты и старые развалившиеся летники. Дерсу мне сообщил, что раньше на реке Ното жили удэгейцы (четверо мужчин и две женщины с тремя детьми), но китайцы вытеснили их на реку Ваку. В настоящее время по всей долине Ното охотничают и соболюют одни манзы.
На другой день мы пошли вверх по реке Дананце. Она длиной около 50 километров.
Здесь в лесах растёт много тиса (Taxus cuspidata S. et Z.). Некоторые деревья достигают 10 метров высоты и метра в обхвате на грудной высоте.
Не доходя километров десяти до перевала, тропа делится на две. Одна идёт на восток, другая поворачивает к югу. Если идти по первой, то можно выйти на реку Динзахе, вторая приведёт на Вангоу (притоки Тадушу). Мы выбрали последнюю. Тропа эта пешеходная, много кружит и часто переходит с одного берега на другой.
В походе Дерсу всегда внимательно смотрел себе под ноги; он ничего не искал, но делал это просто так, по привычке. Один раз он нагнулся и поднял с земли палочку. На ней были следы удэгейского ножа. Место среза давно уже почернело.
Разрушенные юрты, порубки на деревьях, пни, на которых раньше стояли амбары, и эта строганая палочка свидетельствовали о том, что удэгейцы были здесь год тому назад.
В сумерки мы встали биваком на гальке в надежде, что около воды нас не так будут допекать комары.
Козулятина приходила к концу, надо было достать ещё мяса. Мы сговорились с Дерсу и пошли на охоту. Было решено, что от рассошины[121] я пойду вверх по реке, а он по ручейку в горы.