По идее цверги должны защищать штаб изо всех сил, ведь без системы противовоздушной обороны их сметут бомбардировками, а без глушилок у валькирий активизируются визоры. Значит, что-то более важное заставило тварей бросить все это.
— Система ПВО отключена! — сообщила Рафаэла.
— Система подавления электронных приборов отключена, — доложила Илена.
Визоры подернулись легкой рябью, включаясь. Перед глазами тут же возник прицел, по краям замельтешила разнообразная информация. Тереза только и ждала этого момента. Вызвав перед собой нужные данные, она сразу смогла увидеть, что дальше за штабом, после небольшого коридора, расположено огромное помещение, в котором замер, ожидая атаки, взвод цвергов.
— Шквал, Палач, там дальше большое помещение. У противника примерно взвод. Они наверняка хорошо подготовились. В коридоре будут ловушки. Незамеченными нам не пройти. Поэтому бросим все гранаты и рванем вперед. Дальше все знают что делать. Готовы?
Обе девушки утвердительно кивнули.
— Пошли!
Взвыли датчики ловушек. В затемненный коридор полетели пули. Обратно к последнему рубежу обороны цвергов шлепнулись три связки гранат. Магнитные уничтожили всю электронику. От дымовых повалил густой дым. Осколочные разорвались прямо на входе, нашпиговав своим содержимым все, что встречалось на пути.
— Вперед! В Асгард! — крикнули валькирии, ринувшись в проход.
По броне чиркнули несколько пуль. Рафаэле одна, кажется, угодила в руку под защиту. Она только неприятно поморщилась, на ходу поймав в прицел цверга, и выпустила очередь из автомата. Завязалась ожесточенная перестрелка. В замкнутом помещении кипел бой. Пули рикошетили от стен.
Цверги в столкновениях с валькириями предпочитали отступить. Особенно, если не чувствовали превосходства, но только не тогда, когда прижаты к стене. К тому же это были далеко не рядовые бойцы, а профессионалы своего дела. Этакая гвардия, хорошо вооруженная и экипированная по последнему слову техники. Этим не страшны попадания в корпус. Если только в сердце и, конечно, в голову. Да и морды у них прикрыты глухими шлемами и масками.
Но все же, валькирии постепенно одерживали верх. Тереза и Илена, работавшие в паре не первый год, понимали друг друга, даже обходясь без жестов. Там, где было тяжело, они создавали преимущество перекрестным огнем, а Шрайк, пользуясь этим, подбиралась вплотную к противнику, почти в упор, разряжая оружие.
Несколько минут, и бой закончился. Везде валялись убитые. Кровь растекалась по полу. Палач деловито расхаживала меж поверженными телами, с упоением добивая тяжелораненых. Дюваль и Сноу осматривали помещение в поисках того, что могли тут прятать враги, когда из-за стены послышалась серия выстрелов.
Все встрепенулись, выискивая незамеченный проход за, казалось бы, глухой стеной. И таковой вскоре нашелся. Отряд долго копался над кодовым замком, но дверь никак не желала подниматься. Очевидно, ее что-то заклинило. А когда валькириям все же удалось приподнять неподатливую конструкцию в половину роста и залезть внутрь, глазам предстало шокирующее зрелище.
Длинное помещение с белыми стенами и низким потолком. По бокам расположены небольшие камеры с бронированным стеклом. На полу меж камерами валяются несколько тел цвергов. Шлемы сдернуты, из голов сочится кровь, в руках еще дымятся пистолеты. Твари сами прикончили себя.
— Командир, — охнула Илена, указывая майору на увиденное за стеклом одной из камер.
Тереза кинула быстрый взгляд и тут же пожалела об этом. В узком пространстве, тесно прижавшись друг к другу, скопом стояли люди. Мертвые люди. Было так тесно, что они даже не могли сползти на пол. Тела неестественно вывернуты в конвульсиях. Глаза широко распахнуты. То и дело среди клубов плавающего в камере газа выныривали все новые лица, обезображенные предсмертной судорогой.
— Нелюди! — пораженно произнесла Рафаэла, сама отличавшаяся невиданной жестокостью.
Но даже для нее это слишком. А дальше тянулись все новые камеры. Некоторые так же забиты под завязку и заполнены газом. Многие пусты, в других стояло брошенное оборудование. Где-то на операционных столах лежали разорванные и распотрошенные цвергами человеческие тела. Рядом валялись и сами мертвые убийцы, пустившие себе после пиршества пулю в голову.
— Осмотрите тут все. Может, где-то еще есть живые, — тихо сказала Тереза, опершись рукой о стену и прикрыв глаза.
Так она простояла около двух минут. Валькириям не раз приходилось видеть ужасы, творимые цвергами. Разорванные тела, повешенные на оградах после очередного набега на какой-нибудь город. Но здесь… Средоточие цинизма и жестокости. Чего стоил хотя бы предводитель врагов. В одной из камер он лежал с простреленной головой, упав на белую скатерть, заляпанную кровью. Рядом стояла опустошенная бутылка вина. Тут же была тарелка, заполненная кишками, а рядом листок с глупой рожей и надписью: «Люди, спасибо за ужин».
— Тереза!
Майор встрепенулась, услышав голос Илены из конца помещения.
— Сюда! Здесь живой человек!
Дюваль сорвалась с места и оказалась рядом с последней камерой. Все заляпано кровью, лежала груда мертвых тел. Здесь не морили газом и не устраивали последнее пиршество. Видимо, сюда загнали всех тех, кого не успели ликвидировать, и просто расстреляли. Но убийцы не заметили маленькую девочку, свернувшуюся в уголке за горой убитых.
Девочка ненамного младше, чем сестра Терезы. Девять, может, десять лет. Она сидела в углу, закрыв голову руками, и тихо плакала.
— Пойдем со мной, — Дюваль подхватила девочку на руки, прижимая лицом к себе, чтобы ребенок не видел тех ужасов вокруг.
Илена и Рафаэла молча последовали за командиром. Только вернувшись в штаб, майор опустила девочку в кресло. Та уже перестала плакать и сейчас во все глаза уставилась на Терезу.
— Как тебя зовут? — вкладывая в голос всю возможную доброту, спросила Дюваль.
— Присцилла, — ответила девочка, — а вы Тереза, Фатум. Я вас по телевизору видела. Я знала, что вы придете за мной и спасете. — закончила она и улыбнулась по-детски наивно и искренне.
Командир, да и ее подчиненные смутились. Нечасто о них говорили с такой бескорыстной верой.
— Ты здесь одна? С тобой никого не… — замялась майор, боясь потревожить детскую психику воспоминаниями о родителях, которые, вполне возможно, были в том страшном помещении.
— Одна, — тут же отозвалась девочка.
— Присцилла, ты умная девочка. Послушай. Там на поверхности часть моего отряда сражается, чтобы мы могли выйти отсюда. Идти с нами опасно, но мы не можем оставить тебя здесь. И, видимо, ты сама не захочешь оставаться одна… — мягко заговорила Тереза.
Присцилла тут же утвердительно кивнула, всем своим видом дав понять, что теперь она точно никуда не денется от группы.
— Сейчас я дам тебе защиту. Кто-то все время будет рядом с тобой. Хорошо?
— Хорошо, — легко согласилась девочка.
Тереза принялась стаскивать с себя бронежилет.
— Ты что творишь?! — изумилась Илена, забыв и о субординации, и о находившейся рядом Шрайк.
— Наша первостепенная задача — защищать людей. И, если нужно, рисковать ради них жизнью, — жестко напомнила майор.