Его шею пригибало к земле, висящее на ремне оружие. Довольно тяжелое, судя по тенгерам накачки – импульсник. Главвор взгромоздил бандуру на деревянный ящик, поставил рамку прицела, навел оружие на вышку и нажал спуск.
Магниевая вспышка осветила двор и плац. 10 тысяч градусов Цельсия – это чертовски жарко. Там сгорел даже пепел. Ручное импульсное оружие посылает пакеты энергии сверхвысокой напряженности на расстояние до километра. Самое мощное оружие такого типа может взорвать астероид. Что было и сделано 26-го лурия 79 года Кота. Астероид Гуссс был распылен на подлете к планете Санна, системы Альфа Водолея.
А еще когда-то была Большая Герда, сумасшедшего диктатора Дека Шпюргеслерфака, сделавшая один единственный выстрел. И планета Трумма, системы Алклодия, перестала существовать.
Они прорвались за пределы лагеря и стали грузиться в автобусы. Это были тяжелые машины, как и все здесь, на этой проклятой планете. Изнутри автобусы были обрешечены. К счастью, они не охранялись, и за них не надо было драться. При погрузке Хорнунг насчитал 15 заложников и 96 заключенных вместе с собой, Фалдом и Зальцем. (Он освободил лишь один зал хранилища тел, а на этаже было пять таких залов.) Зеки в изнеможении падали на сидения, стонали от болей, вызванных чрезмерной перегрузкой, некоторые даже плакали.
– Ну как вы? – спросил Хорнунг свою команду.
– Ничего, терпимо, – отозвался Фалд, откидываясь в кресле. Зальц молча сопел, и пружины кресла стонали под ним. Ему, грузному, было тяжелее, но командир был уверен, что его ребята выдержат лишние g, потому что все астронавты специально тренированы на воздействие повышенной гравитации. Труднее всего было, конечно, рядовым зекам. Но и они держались. Все-таки поразительно, как быстро городской изнеженный человек с рыхлым телом превращается в жесткий (но подвижный, что очень важно) металлический стержень, способный выдержать чудовищные моральные и физические перегрузки. При этом не заболеть. И лишь потом, много лет спустя, когда он вновь изнежится на домашних перинах, хватит его кондрашка от какого-нибудь вульгарного сквознячка.
Идол Карлок прорычал команду, и автобус тронулся, за ним потянулся второй и третий. Дизели ревели, через высокую трубу выбрасывая сизо-черные выхлопные газы, чудовищные машины ползли через ущелье медленно, как громадные бронированные черепахи. Наконец колонна перевалила через низкую каменистую гряду, и по хорошей бетонке покатила под горку. Машины развили скорость аж 45 км/час. Быстро светало, и уже через грязные, зарешеченные окна стали видны серебристые ангары космодрома, взлетно-посадочные полосы и остроугольный горбатый силуэт челнока. Возможно, челноков было больше, но им и одного хватит, лишь бы он был заправлен и снаряжен, как следует. По инструкции (уж Хорнунг-то об этом знал) один корабль всегда должен дежурить на полосе, полностью готовый к вылету. На всякий, экстренный, случай.
Хорнунг подумал об особенностях старта. На таких планетах вертикально не взлетишь, все горючее сожжешь, а толку чуть. Поэтому приходится старым дедовским способом долго разгоняться, полого взлетать, долго набирать высоту и лишь потом врубать маршевый гипер. Хорнунг был подготовлен к такому способу взлета и посадки и был уверен, что легко справится с управлением челнока. Лишь бы его захватить.
Протаранив заграждения, на удивление легкие, автобусы выехали на взлетную полосу. Шоферюги у Идола были опытными налетчиками, профессионалы. Они поставили автобусы поперек полосы, расположив длинные машины ступенями. Теперь челноку не взлететь, дорожка была перекрыта полностью. Летающая машина с мощными треугольными крыльями, с острым, опущенным книзу клювом, походила на громадную сказочную птицу Гаруду из индийской мифологии. Шесть пар колес поддерживали на весу её тяжелое тело, выкованное из керамотитана. Четыре боковых пары колес были крупными, носовые и на корме – помельче. Между боковыми парами колес виднелись лесенки, ведущие в салон. Судя по всему, по ним и придется залазить в челнок. Искать и подгонять трапы не было времени.
Команда челнока, видимо, была на местах, потому что спящая птица вдруг проснулась, вспыхнули глаза-прожекторы, осветив полосу и тащившихся по ней бунтовщиков. Страшным, леденящим душу голосом вскричала Гаруда и обдала холодный ночной воздух горячим выхлопом из кормовых дюз. Сирена отзвучала, а двигатели завыли с еще большей силой.