Эли обняла меня ногами за талию.
Я потерся об нее, бесстыдно и дерзко.
— Эли…
— Джаред… я хочу тебя.
Прикосновения Эли были быстрыми, поцелуи жадными. Отчаянные руки бродили по моей спине и вдруг схватили меня за задницу.
— Люби меня, Джаред. Люби меня.
Мой рот открылся в беззвучном крике, и я уткнулся в местечко в изгибе ее шеи. Я хотел, чтобы я мог. Хотя знал, что это не то, что она имела в виду, но в течение одного мгновенья мечтал о том, чтобы я мог любить ее, и чтобы эта красивая девушка смогла любить меня.
Необузданный голод захлестнул нас волнами, пот украшал нашу кожу, когда наши тела слились друг с другом.
И я чувствовал себя бессильным, поглощенным, твердым.
Таким, черт побери, твердым.
Ошеломленный, я опустился чуть ниже и бросился целовать ее мягкий живот. Эли резко вдохнула, и ее бедра дернулись. Затем она запутала свои пальцы в моих волосах и произнесла мое имя. Мои руки скользнули под ее согнутые ноги, и я прижался к ней ближе. Передвигаясь, наклонился вперед, положив одну руку на прикроватную тумбочку рядом с ее талией. Ее нога была зажата между моей рукой и боком, опаляя кожу.
Я взглянул на нее. Эли наблюдала за мной беспокойными глазами, когда я поглаживал другой рукой ее живот, спускаясь вниз к бедрам, и затем пробежался тыльной стороной пальцев по голой коже к ее сердцевине.
Эли дрожала.
Я задержал дыхание, когда засунул два пальца в нее.
Она тяжело дышала и извивалась, ее руки сжимали в кулаках простыни. Она была горячей… такой горячей… и такой чертовски узкой…
Я любовался ею, слушал быстрый лепет противоречащих слов, которые срывались с ее губ.
Осознание резко ударило в меня.
— Почему, мать твою, ты девственница, Эли?
Эли просто приподняла бедра и молила меня о большем.
— Пожалуйста.
Я продолжал смотреть на нее, угождать ей, прижимая большой палец к ее клитору, потом потянулся вперед и накрыл ее рот своим, требуя ответ поцелуем.
— Почему ты девственница?
Руки Эли поднялись к моему лицу и схватили его, ее искренние глаза смотрели на меня:
— Потому что я хочу, чтобы это что-то значило.
— Дерьмо… Эли.
Я сжал свои руки вокруг головы Эли и потерся щекой об ее.
Я ускорил движения своей руки, мои пальцы заполняли ее жестко и быстро.
Ее ногти впились в мои плечи, зарываясь глубоко в кожу, проникая в темную душу. Эли вытянулась, хриплое дыхание исходило из ее легких и обдувало мое лицо.
— Джаред… я не… так хороша.
Я мог чувствовать, как она достигает пика удовольствия, когда начала содрогаться вокруг моей руки. Волнение пронеслось через мою грудь.
Нет.
— Джаред, пожалуйста, — она продолжала умолять, пытаясь добраться до моих боксеров.
Я встал на колени между ее бедер, схватил руки и прижал их к кровати.
— Нет, Эли.
Может быть, я идиот, и должен только брать и брать, и брать, но не было шанса, что я так сделаю.
Я вглядывался в ее лицо, пытаясь понять и сделать так, чтобы она поняла.
— Ты сказала, что хочешь, чтобы это что-то значило.
Печаль омрачила ее черты лица.
— Разве с тобой это было бы не так?
Сожаление скрутило живот, нельзя было позволять этому выйти из-под контроля. Но ведь это был я — человек, у которого проблемы с этим самым контролем, и это была Эли — девушка, которая удерживала меня.
И это имело значение. Для меня. Но это не имело бы гребаного значения в мире, потому что я никогда не мог быть тем, в ком она нуждалась. Никогда не мог быть тем, кого она заслуживала.
Я испортил бы то, что мы создали, погубил ее, разрушил бы эту красоту.
Я ослабил захват на ее руках. Напряженность, которая охватывала меня, пошла на спад, и мое тело расслабилось, когда я положил локти на кровать, заключая в объятия ее плечи. Я убрал волосы с ее лица.
— Ты имеешь значение Эли. Ты всегда имела значение для меня. Но это…
Я накрутил прядь ее волос на палец.
— Я тебя предупреждаю, мы не можем сделать это, и ты продолжаешь подталкивать меня все дальше и дальше. Я не знаю, что именно ты думаешь, хочешь от меня… то, что ты думаешь, я могу тебе дать.
Эли нахмурилась.
— Я просто хочу, чтобы ты остался.
Она заставила это казаться настолько простым. Легким.
Стоп.
Пребывание здесь было еще одним нарушением, добавленным к множеству других. Другое пятно. Другая отметка. Тяжело выдохнув, я сдался.
Я уже, так или иначе, испортил все. В конце концов, что изменится, если я останусь чуть подольше? Несомненно, когда я, наконец, уеду, это причинит боль.