Но она держалась за меня, как будто собиралась держаться за меня вечно.
Облизав губы, я покачал головой.
— Детка... скажи мне, что не так.
Убрав мои руки со своего лица, Эли уставилась на меня с подавляющим страхом. Несколько мучительных секунд, она сжимала руки между нами. Опустив, она положила их на свой живот. Ее теплые ладони держали мои руки на нем, прижимая, говоря. Движение было напряженным, умоляющим, ее щеки были мокрые от слез, что, не переставая, текли из ее глаз.
Все мышцы моего тела напряглись. Разум проиграл в голове каждый сценарий, потому что не было никакой возможности принять то, что она имела в виду.
Но она не объясняла, не забирала это назад.
— Нет, — вырвалось из моего рта, когда я отстранился, нуждаясь в пространстве, и тряс головой.
Ее пальцы впились в мои руки, когда она сильнее прижала их к животу.
— Да. — Это было заявление.
— Нет, Эли, нет.
Под кожей растекалась паника. Каждая клеточка моего тела горела в мучительном пламени.
— Как? Как я мог сделать это?
Она отвернулась, затем резко повернулась ко мне.
— Я не знаю. Я... Я все испортила.
Она все испортила? Тихий, насмешливый смех грозил вырваться из моей груди.
Я тот, кто все испортил. Я всегда все портил.
Стены давили, и комната вращалась. Я слегка подталкиваю ее со своих коленей.
Встав на ноги, Эли отшатнулась.
— Джаред, пожалуйста, поговори со мной.
Но я был единственным, кто пошатывался. Спотыкался. Поднявшись на ноги, я запустил руки в волосы и сжал в кулаки, начав расхаживать по ее комнате. Как я мог позволить этому случиться?
Я не достоин этого.
— Не делай этого, Джаред. Я знаю, о чем ты думаешь, и ты не прав.
— Я должен... я должен уйти, — я направился к двери. Мне просто нужно немного воздуха. Потому что я, черт побери, не мог дышать.
— Не смей оставлять меня, Джаред. Пожалуйста... не делай этого со мной. — Ее слова были резкими и торопливыми. Она схватила меня сзади за футболку, отчаянно потянув назад. — Я не позволю тебе сделать это со мной... Не позволю тебе сделать это с нами.
Я развернулся, схватив ее за запястья, устроив ее руки между нами, когда мы стояли грудь к груди. На меня уставились широко раскрытые, испуганные глаза, ее идеальный рот приоткрылся в шоке.
— Ты думаешь, я могу? Черт... Эли...
Разве она не понимает это?
Я сглотнул, когда смотрел на девочку, с которой так неправильно поступил. Я не знал, как быть в порядке с этим, потому что я никогда в жизни не был так напуган. Я отнял жизнь и не имел права давать ее. Но я не мог держаться подальше от единственной, кто затронула мое сердце.
Я усилил свою хватку.
— Я.... пожалуйста, дай мне немного времени.
Изучая меня, губы Эли вытянулись в тонкую линию, лоб сморщился, как будто она хотела сопротивляться. Вместо этого, она быстро кивнула и сделала шаг назад.
— Хорошо. — Сглотнув, она снова кивнула. — Но прежде чем ты уйдешь, мне нужно, чтобы ты знал, что я люблю тебя, Джаред.
Я знал это. Я верил в это.
Я бы отдал все, чтобы знать, как любить ее в ответ, потому что она должна быть любима, целиком и полностью и безо всякой хрени, что удерживала меня. Я хотел быть достойным. Моя натура скорчилась. Как я мог быть таким?
Когда я повернулся и пошел к двери, Эли застонала, словно от боли, но не попыталась остановить меня.
Я пронесся вниз. Ночь уже вступила во владения. Я забрался на дерьмовый байк, который купил, чтобы добраться сюда. Завел двигатель. Отъехав, я пытался смотреть сквозь беспокойство, охватившее меня, легкие сжало, заставляя сердце бешено стучать. Все было неправильно... так неправильно.
Остановившись у ворот, я потер глаза, громко выдохнув. Неизвестные эмоции нахлынули на меня, застряв в горле, пытаясь выбраться наружу. Выехав на затуманенную улицу, я широко раскрыл глаза, желая очистить зрение.
Я знал, куда направлялся.
Меня тянуло туда.
Улицы были забиты машинами. Я хотел закричать. Проведя рукой по волосам, я бессвязно бормотал, неуверенный, что смогу держать себя в руках. Когда я, наконец, пересек город, я перестроился в левый ряд. Перед глазами всплыли воспоминания, и я вздрогнул. Я буквально задыхался, проезжая то место, где начал все это, где она истекала кровью, и даже не плакал. Те нерастраченные эмоции столкнулись с гневом, борьбой, изо всех сил пытаясь выбраться на свободу.
Через четверть мили, вниз по улице, я подъехал к обочине. Остановившись, вокруг меня поднялось облако пыли. Я спрыгнул с байка. Старый район был устрашающе тих, свет лился из окон, а деревья колыхались на ветру. Тяжело дыша, я осмотрел поле через улицу. Втянув воздух в легкие, я пересек улицу. Запихнув носок ботинка в забор из сетки рабицы, я перелез через него и спрыгнул с другой стороны.