Тысяча воспоминаний всплыли в моем сознании. Я также мог видеть, как они промелькнули на его лице.
Кристофер был моим лучшим другом и братом, которого у меня никогда не было.
Улыбка расплылась на его лице, и он покачал головой.
— Я хорошо... действительно хорошо. — Он моргнул, как будто все еще не верил, что я был здесь. — Ты как? — его голос поменялся, стал серьезнее, когда он оперся одним локтем на барную стойку, сидя лицом ко мне. Его внимание перемещалось от моего лица к рукам, которые ерзали на коленях, и обратно вернулось к лицу. Он откинулся на спинку стула, его брови сжались вместе.
— Где ты был, Джаред? В смысле... Я не слышал о тебе годами. Почему... — он провел рукой по волосам, не в состоянии завершить вопрос, его голос замер.
Что, черт побери, я должен сказать? Кристофер писал мне все эти дерьмовые письма, говорил, что все это не моя вина, что все будет хорошо, что он понимает, но он ничего не понимал. Разве он мог? Я был тем, кто лежал в камере по ночам с этими изображениями, которые выжег в своей голове. Когда закрывал глаза, это было единственным, что я видел. И это определенно была моя ошибка. Я никогда не отвечал на письма, никогда не звонил, никогда не позволял кому-либо узнать, куда я отправился после освобождения. Я не нуждался в том, чтобы Кристофер или кто-нибудь еще кормил меня ложью, пытаясь убедить, что в один прекрасный день я исцелюсь, или в еще какой-то подобной гребаной чуши. Возможно, мое сердце бьется, но я умер в тот же день, что и она.
Я натренировал свой голос звучать спокойно.
— Я работал в Нью-Джерси последние несколько лет. Смог накопить немного денег, все было хорошо.
Он сжал губы
— И когда ты вернулся? — спросил он, хотя я услышал вопрос: «Почему ты вернулся?» Я был рад, что он не спросил, потому что я, черт возьми, не знал.
— Около недели назад.
Лили появилась перед нами со свежим пивом и начала вытирать стойку. Ее взгляд упал на Кристофера.
— Могу я чем-нибудь помочь?
— Нет, спасибо. Я в порядке, — он отмахнулся от нее и повернулся ко мне. — Где ты остановился?
Я потягивал свое пиво.
— Я остановился в этом дерьмовом мотеле и уже присматриваюсь к квартире... на другом конце города.
На секунду он открыл рот, размышляя. Затем выдохнул и наклонил голову в сторону.
— Почему бы тебе не остановиться у меня, пока ты присматриваешь квартиру? Было бы круто наверстать упущенное. Жить в мотеле, должно быть, отстойно.
— Нет, чувак, я не могу так обременять тебя
— Ты не обременишь. Ты для меня как семья.
Внутри я съежился от его высказывания. Да, возможно, когда-то я был ему семьей. Уже нет…
Кристофер протянул руку, схватил мое пиво и осушил половину. Я подавил смех. Парень совсем не изменился. Кристофер был известен заимствованием вещей. Если я что-то терял, я знал, где это найти.
— Угощайся, конечно, — пробормотал я, махнув рукой на свое пиво, а он просто ухмыльнулся.
— В любом случае... — он наклонил бутылку в мою сторону, как будто размышлял над чем-то. — У меня есть квартира, которую я делю с Эли. Это всего в нескольких милях отсюда. Тебе придется спать на диване, но это лучше, чем жить в мотеле. Это действительно здорово... — Он помедлил, как будто пытался убедить себя, что это действительно хорошая идея. — Я рад, что ты вернулся. Было бы здорово наверстать... — протараторил он, прежде чем остановиться. Он, должно быть, заметил удивление на моем лице.
Эли его соседка по квартире?
— Наши родители и Августин все еще живут в старом квартале, но, когда Эли решила поступить в университет штата Аризона, мы решили, что было бы круто, если бы она жила со мной, так как мы учимся в одном месте. Она переехала пару лет назад... прямо после того, как закончила школу, — добавил он, будто чтобы прояснить мое замешательство.
Во всяком случае, это помогло.
Он просто засмеялся.
— Джаред... ей двадцать лет.
Я пытался осознать это в голове, маленькая черноволосая девочка, которая следовала за нами везде, как будто мы величайшие люди в мире в то время, как мы ее постоянно дразнили. Тем не менее, я бы убил за нее. Когда я вспомнил ее угловатые колени и выступающие зубы, почти ухмыльнулся. Тогда ей было двенадцать, она была такой высокой и неуклюжей, что едва могла стоять на своих ногах. В последний раз я видел сестру Кристофера, когда ей было около четырнадцати, но тот год был просто пятном. Я не мог даже вспомнить ее в том возрасте.
Я слегка улыбнулся и покачал головой
— Правда?
— Чувак, тебя не было шесть лет. Чего ты ожидал? Что вернешься сюда, и все будет как прежде?
Я не знаю, чего ожидал.