Зейн резко дергает рукой, втаскивая и правую руку Лиама под душ, которая быстро намокает под обжигающими струями. Сам бы он не стал мыться под таким кипятком.
– Прости, – говорит Зейн. – Я не могу помыть волосы только одной рукой.
– Все нормально, – тихо отвечает Лиам.
Зейн хмыкает, и Лиам старается не думать о том, как рукой касается его тела, пока тот принимает душ. Все начинается так невинно, с мытья головы, но потом Зейн опускает руку и, черт, Лиам не уверен, но, кажется, он только что задевает пальцами его живот.
– Ты в порядке? – спрашивает Зейн, звуча гораздо спокойнее, чем Лиам себя чувствует.
– Ага, нормально.
– Я слегка испачкал тебя мылом.
– Все нормально.
– Каждым вылетающим из твоего рта словом будет – нормально? – дразнится Зейн. Он высовывает намыленную голову, с которой капает вода, из-за занавески и глупо ухмыляется Лиаму. – Все в порядке. Большинство людей нервничают при мысли о моем обнаженном теле.
– Не вынуждай меня тебя уронить, – угрожает чуть не задохнувшийся от возмущения Лиам.
Зейн смеется и снова прячется за шторкой. Лиам встречается в зеркале с собственным отражением и опускает взгляд, удивляясь тому, что все его метания так очевидны для Зейна, и боится, что ему все сложнее скрывать то, что творится в его джинсах.
Одновременно с тем, как Зейн завершает прием душа, комната наполняется ароматом его шампуня и геля для тела: пряными и слегка сладковатыми, возможно, даже цветочными, а Лиаму все отчаяннее хочется покончить со всем этим. И он так хочет выбраться из этих наручников, потому что ему просто необходимо вздрочнуть и отдохнуть от Зейна, который не сделал ничего плохого. Наоборот, это и есть основная проблема.
Зейн забирает из руки Лиама полотенце и, обернув его вокруг бедер, выходит из душа. И в этом нет ничего нового, кроме того, что обычно они не так близко в этот момент. Все, о чем может думать Лиам сейчас, – это о том, как языком остановить капельку воды, стекающую к пупку Зейна.
– Ну, все, твоя очередь, – велит Зейн, поддевая другое полотенце и высушивая им волосы. – Ты идешь или как?
– Точно, точно, – поспешно кивает Лиам и пытается отвернуться от него, чтобы избавиться от остатков одежды.
Он почти поскальзывается, забираясь в душ, и чуть не обжигается водой, которую настроил для себя Зейн. Ему еще неудобнее, чем было Зейну, потому что у него свободна только левая рука, а правую приходится вытянуть наружу, чтобы не намочить Малика. Каким-то образом ему все удается, и он ворует гель Зейна, потому что не подумал захватить свой, ну, или просто потому, что ему нравится его запах.
Он никак не может перестать думать о том, что Зейн стоит прямо за занавеской и что-то там напевает себе под нос или о том, как он выглядел, когда выходил из душа, буквально весь сверкая под капельками воды. Когда он хватает мыло и смотрит на себя вниз, то резко прикусывает от досады губу.
Проблема в том, что у него стоит, чертовски так стоит. Ему почти больно, и если бы он был один, то не задумываясь, обернул бы ладонь вокруг причиняющего страдания стояка и разобрался бы с этим. Только он не один и этот вариант точно не подходит. Поэтому Лиам пытается вернуться к полному игнорированию его назревшей проблемки.
– Эй, Ли! – зовет Зейн, звуча приглушенно из-за льющейся воды.
– А?
– Как ты думаешь, что Луи имел в виду, когда сказал, что они сковали нас из-за неразрешенного сексуального напряжения?
Глаза Лиама расширяются, а скользкая бутылка с мылом выскальзывает из ладони. Он теряет равновесие и взмахивает рукой, пытаясь его восстановить, но это не срабатывает, из-за того, что он не один, а прикован к другому человеку. Вместо того чтобы выровнять свое положение, Лиам дергает Зейна на себя, и они оба падают на дно ванны, срывая занавески: сильная боль прошивает его левый локоть, плечо и задницу.
========== Часть 8 ==========
В ванной наступает гробовое молчание, и отчетливо слышны брызги воды, продолжающей течь прямо на челку Лиама, которая теперь закрывает ему глаза, и на почти упавшее с бедер Зейна полотенце. Дешевые душевые занавески, конечно, отделяют некоторые их части тел друг от друга, но обнаженные бедра Зейна и его зад прижимаются довольно близко к уже, слава богу, не стоящему члену Лиама (что вполне может измениться, если Зейн не сдвинется в ближайшие секунды).
Зейн смущенно пыхтит, пытаясь подняться, но все, что ему удается, – это снова поскользнуться теперь уже не только на мокром, а еще и скользком от мыла полу. Он раздраженно фыркает, но Лиама это не беспокоит, потому что он сам слишком подавлен.
– Ты в порядке? – в конце концов спрашивает Зейн.
– Все нормально, – говорит Лиам, звуча как угодно, но только не нормально.
Зейн начинает волноваться и осторожно поворачивается к Лиаму, беря его пальцами за подбородок и нежно проводя другой рукой по его щеке.
– Тебе больно? – требует правдивого ответа Зейн. – Мне вызвать скорую? Блин, скажи мне, что ты не ударился головой, Лиам, я…
– Я не ранен, – уверяет его Лиам. – Просто стыдно.
Зейн взволнованно закусывает губу на долгое мгновение, прежде чем рассмеяться всем телом. Он прячет лицо в изгибе шеи Лиама и никак не может успокоиться, крепко сжимая его бицепсы.
– Черт подери, – ржет он. – Это, правда, произошло? Мы живем в ебаном фильме с Дженнифер Энистон?
Лиам старается не присоединиться к нему, но выдерживает всего лишь несколько секунд, прежде чем сдается и хихикает, закрывая глаза от падающих на него брызг воды. Губами он мягко прикасается ко лбу трясущегося на нем Зейна.
– Если бы это была романтическая комедия, – вдруг резко отстраняясь говорит Зейн, – думаю, именно в этой части мы должны были бы поцеловаться.
Лиам задерживает дыхание и пытается поймать взгляд Зейна, думая, что бы такого сказать, чтобы не испортить момент. Если этот момент тот самый.
По крайней мере, он его так ощущает.
– Ты уверен, что это не тот момент, когда мы почти целуемся и публика стонет в отчаянии из-за того, что мы оттягиваем неизбежное? – делает он слабую попытку пошутить.
– Неизбежное, да? – хмыкает Зейн. – Ты думаешь, наш поцелуй неизбежен?
– Я имею в виду, э-э-э… – Лиам приводит себя в порядок, откидывая мокрые волосы назад. – Я только…
Зейн снова смеется, только на этот раз тихо и низко, и наклоняет голову под бьющую сверху воду, которая склеивает его длиннющие ресницы и делает его темные волосы еще темнее, когда попадает на лоб. Он склоняется чуть ниже, скользя пальцами по влажной коже Лиама, и произносит:
–Я только… – прежде чем прислоняется губами ко рту Лиама.
Вот так просто. Легко и просто. Вода в душе становится прохладной и похожей на осенний дождь, а сырая занавеска морщится между ними, когда Зейн прижимается еще ближе к Лиаму. Вокруг мокро, а в поцелуе отчетливо чувствуется вкус мыла, но это так просто. Лиам на автомате, закованной рукой притискивает Зейна к себе еще сильнее, а другой зарывается в его мягкие, влажные волосы. Зейн главенствует в поцелуе, направляя Лиама и показывая ему, насколько идеально они подходят друг другу и как все должно быть в действительности просто.
Когда он отстраняется, Лиам склоняет голову чуть вперед, чтобы вода не попадала ему в рот и чтобы скрыть заливший щеки румянец. Он не может поднять свой взгляд, пока чувствует, что Зейн наблюдает за ним, чего-то ожидая от него.