Если же в искусстве проявляет себя тот, о котором можно сказать, что он является «добровольно» одержимым, возникает совершенно иная ситуация. Уникальное для каждого сатаниста единение с Тьмой, уникальность каждой сущности, проявленной в человеческой оболочке, создают неповторимость таких произведений. Каждый из таких авторов говорит на более близком ему языке — это может быть живопись, музыка, что-то другое — и выражает на нём то, для чего в человеческом языке не существует слов, то, что не подлежит вербализации. Уникальность каждого произведения Чёрного Искусства в том, что каждая по-настоящему принадлежащая Тьме сущность — уникальна, и, несмотря на то, что автор не «создаёт» новое, а лишь проецирует в существующий мир проявления Тьмы, создавая разрывы реальности, через которые проникает Хаос, каждое такое произведение уникально и неповторимо, поскольку уникальны и неповторимы все мгновения движения Хаоса.
Когда речь идёт о сатанинском искусстве, мы можем говорить о том, что произведение автора-сатаниста — это не столько плод его собственного воображения, сколько проекция мира инфернального, один из путей проникновения в "материальный мир" сил Хаоса. Такое произведение представляет ценность как инструмент, изменяющий и автора-проводника, и тех, кто воспринимает это произведение.
Чем глубже погружён автор в Бездну, из которой он черпает своё вдохновение, тем больше проявляется в его произведениях черт, общих с другими подобными авторами (что отнюдь не противоречит отмеченной выше уникальности каждого такого произведения). Например, нередко в Black Metal музыканты, не слышавшие произведений, а порой и не подозревающие о существовании друг друга, пишут весьма похожие риффы, что иногда вызывает упрёки в плагиате.
Тем не менее речь идёт отнюдь не о банальном воровстве идей, а, условно говоря, о настройке на одну волну, общем источнике, близости авторов к одному и тому же аспекту сил, с которыми они взаимодействуют. Чтобы понять этот механизм, достаточно обратить внимание на следующую тенденцию, появившуюся в последние годы: ряд музыкантов, обозначая на обложках своих альбомов авторство музыки и текстов, пишут не "music by…" и "lyrics by…", а "music through…", "lyrics through…", подчёркивая именно момент надличностности своего творчества.
Но всегда ли автор осознаёт свою роль инструмента Сил в процессе творчества? Можно утверждать, что подобное искусство существует очень давно, но далеко не все авторы понимали свою роль в нём — нередко они являлись (и являются) просто слепыми инструментами, орудиями, пусть и очень хорошими. Достаточно, к примеру, обратить внимание на ряд гравюр Доре, дающих образную иллюстрацию человеческого восприятия сил Ада. Безусловно, эти произведения показывают (в человеческом ключе и в расчёте на воздействие именно на человека) величие инфернального мира, внушая трепет и восхищение, но едва ли Доре, будучи религиозным человеком, ставил перед собой такую задачу. Таких примеров множество, некоторые из них будут рассмотрены в этой статье ниже, когда речь пойдёт о том, что можно назвать недобровольной одержимостью.
Но для начала следует остановиться на одержимости добровольной. В большинстве случаев истинная одержимость — это насильственное вторжение демонических сущностей (не следует трактовать их антропоцентрически!) в человеческую личность. Рассматривая же демоническое искусство, мы гораздо чаще будем сталкиваться именно с добровольной одержимостью, знаменующей собой союз в одном индивиде человека и Демона, избравшего его в качестве своего «рупора» либо призванного человеком. Строго говоря, речь здесь не может идти о каком-либо внешнем вторжении, внешнем воздействии, поскольку такой одержимый человек — это, безусловно, сатанист, суть которого — одновременно пребывание в Аду, единение с Адом и внутреннее присутствие Ада в нём.
Можно сказать, что в актах Чёрного Искусства это единение проявляется у таких сатанистов наиболее ярко и полно, и если автор-проводник действительно является одержимым, то именно в процессе творчества демоническая составляющая его личности доминирует практически абсолютно.