Генерал махнул рукой.
— Какие там шансы! Сегодня эти вурдалаки друг друга убивают, завтра корешатся.… Это бизнес, деньги. За деньги они маму родную продадут на запчасти! А уж случайного человека — ну, тут им уж сам аллах велит не церемонится, благо, спрос на органы в Европе постоянный и платежеспособный… Этот, твой источник — что говорит по поводу места… Вот чёрт, даже говорить мерзко!.. По поводу места разделки людей?
Крапивин тяжело вздохнул.
— Этого он не знает. Где-то в Косово…
— Где у нас ни агентуры, ни возможностей силового воздействия. — Мрачно подытожил Калюжный.
— Товарищ генерал, разрешите? — Негромко обратился Ведрич.
— Разрешаю. Что именно? — Калюжный с любопытством посмотрел на майора.
— Я вот что думаю: пока Одиссей на Ближнем Востоке — он в безопасности. Никто его в этой пустыне резать не будет, нет смысла. Если уж его и отправят … на ЭТО дело…. То только здесь, в Европе. Ну, то есть на Балканах. В Албании или в Косово, не важно — главное, что на этом берегу.
Генерал кивнул.
— Это понятно. Что конкретно ты хочешь предложить?
— Купить Одиссея.
— ЧТО!?!?
Майор не обратил внимания на вспышку генеральского гнева и хладнокровно продолжил:
— Купить. У албанцев. Здесь, в Европе. Раз не удалось вызволить его там. Нам нужно будет довести до сведения этого чёрта.… Как ты его, Егор, назвал?
Крапивин заглянул в папку и ответил:
— Беджет Харадинга.
— До сведения этого Бюджета, что мы готовы купить у него доставленного из Ирака украинца. Но только живого, пусть и по цене … хм… по цене запчастей. Ну, то есть мы готовы компенсировать этому бандиту всю его неполученную прибыль. До последнего фартинга!
Генерал почесал затылок.
— А это мысль! Крапивин, твой агент сможет эту информацию донести до нужных ушей?
Подполковник пожал плечами.
— Полагаю, да. Он и сам мелким криминалом промышляет, возит в Италию разную контрабанду и искателей лёгкой жизни, так что кто есть кто в криминальном албанском обществе — знает не понаслышке.… С самим Беджетом этим он не пересекался, но знает людей, которые с ним работают. В предложении нашем ничего сверхъестественного нет, обычная сделка, мы покупаем товар, который нам нужен, Беджет его продаёт — если, конечно, сойдемся в цене…. Ведь сойдёмся?
Генерал вздохнул.
— Моя бы воля — я бы, вывезя всех оставшихся в Косово сербов, над Приштиной взорвал бы заряд, килотонн на двести…. Чтоб обо всем этом дерьме больше никогда не слышать! — А затем добавил примирительно: — Сойдемся, тут ты можешь не волноваться. Любые деньги заплатим. — И прибавил: — И собирайся ты, милый мой друг, завтра в Тирану — «Люфтганзой» или «Алиталией». Завтра!
— Значит, мне сейчас связаться со своим агентом?
Калюжный кивнул.
— Связывайся! И чтобы этот Бюджет, как Ведрич говорит, уже завтра утром знал, что мы готовы заплатить за нашего парня столько, сколько он захочет, и в любой валюте, хоть золотом! — Генерал замолчал, тяжело вздохнул и добавил: — Хотя, конечно, куда правильнее было бы с ним рассчитаться доброй пригоршней свинца…
Шум волн убаюкивал, навевал покой и сонную полудрёму. Где-то в глубине шхуны неторопливо и как-то по-домашнему стучал дизелёк — в четверть силы; да и правильно — куда торопится рыбацкой посудине? Очень редко с верхней палубы доносились негромкие голоса — двух или трёх человек, максимум; оно и верно, пока судно идёт к месту промысла — зачем наверху лишние люди? Рыбаки должны спать, набираться сил…
Вот только рыбаков ни в большой каюте под полубаком, ни в двух малых — на юте, за грузовым трюмом — не было; а были люди, о ремесле оном имевшие очень смутное понятие…
Одиссей сидел за столом, бесцельно раскладывая пасьянс — в этот час он был единственным, кому не спалось в большой носовой каюте, все остальные её насельники пребывали в объятиях Морфея. На грубо сколоченных рундуках (где, по ходу, хранились запасные сети и прочий рыболовный инвентарь) вдоль правого борта спали три молчаливых араба, которых притащил с собой этот загадочный дядька из Курдистана — причём спали мёртво, как убитые. Или умаялись до крайней степени усталости, или — что верней — приняли дозу чего-то сугубо натурального и полезного для здоровья, скорее всего — гашиша. Ни огнестрельного оружия при них, ни прочих обычных для жителя пустыни вещей — типа ножиков размером с римский меч — не было. То есть перед тем, как завалиться спать — Хозяин их старательно лишил всякой амуниции. Предусмотрительно, ничего не скажешь…. На подвесной койке по левому борту дрых сменный рулевой — во всяком случае, Одиссею показалось, что именно таковы функции этого кренделя непонятной национальности на шхуне. Вторая такая же койка пустовала — она предназначалась для пленника, но Одиссей предпочёл бодрствовать — в робкой надежде понять, где он оказался и куда движется их кораблик. Получалось пока не очень…