Йилмаз настолько возбудился от решения шефа, что соорудил из прутьев макет рукоятки и наглядно показал Вите как нужно открывать люк.
– Когда повернёшь рычаг, люк начнёт уходить внутрь. Там установлен механический доводчик – он сработает в любом случае. Но там вода…
'Ага. Люк пойдёт медленно'
– … поэтому не жди и поднимайся сразу. Люк будет открываться долго. И ещё, – лётчик взволнованно ходил по пляжу, – чтобы его зафиксировать в верхнем открытом положении, тебе придётся нырять снова.
Витька безразлично пожал плечами.
'Надо – значит надо…'
– Чемоданы лежат в сетках. Они очень прочные и их придётся резать.
Олег, услышав об этом, ожил.
– Возьмёшь мой нож.
Дизайнер каждый вечер точил свою железку о камень и привёл лезвие в более-менее божеский вид. Витька же свой нож использовал лишь для потрошения рыбы и на такую фигню, как заточка внимания не обращал.
Егоров уставился на бронзовое бедро Кати и задумался. В смысле навара – это был Клондайк похлеще багажных полок. Это был плюс. Но грузовой отсек был глубже и, вдобавок, заперт. Это был минус. Дыхания ему на такую работу точно не хватит. Это был второй, и гораздо больший минус.
'А минус на минус, как известно, даёт что?'
– В общем так, народ. Мне нужен запас воздуха. Без него – никак. Думайте!
Перед тем, как отплыть из нового посёлка, Дима-сан преподнёс Вите поистине королевский подарок. У Йоахима, оказывается, в ручной клади имелись очки для подводного плавания, трубка и ласты. Все эти богатства Мельников без зазрения совести позаимствовал у мальчишки и отдал своему ныряльщику. Ласты были маленькие и на здоровенные лапы Егорова налазили со скрипом, а очки удалось отрегулировать по ширине, так что проблема 'красных глаз' была снята. От давления очков на глазные яблоки получались очень милые 'очковые' фонари, но, по крайней мере, соль не ела глаза.
Решение проблемы с запасом воздуха придумал Олег.
– Сделаем воздушный мешок. Маленький, на три-четыре глубоких вдоха. Чтобы было можно нормально отдышаться. Если один твой вдох, – парень с сомнением оглядел широченную Витину грудь, – четыре литра, то нам нужно литров пятнадцать. Это объём обыкновенного ведра.
– Хе, ведра то у нас нет.
– Нет. Зато есть пластиковые мешки для мусора. Аж четыре штуки. Я смотрел – они целые.
Народ завис, переваривая информацию, а потом дружно отверг идею Олега.
– Неее…
– Да как…
– Да их разорвёт…
Дизайнер растеряно почесал репу, а затем жалобно произнёс.
– Ребят, давайте хотя бы попробуем.
Первый мешок, который они втроём попытались утянуть под воду, лопнул, громко объявив мужикам, что они – идиоты. Витя, Олег и Йилмаз матюгнулись, утёрлись и попробовали снова. На этот раз вложив друг в друга три оставшихся пакета и накрыв их немного разорванной по швам сумкой. Воздушный резервуар не лопнул и не травил воздух, но утопить его в немыслимо солёной воде лагуны было целой проблемой. В конце концов, совместными усилиями лётчика, дизайнера и двух женщин сумку притопили, и Витька, поднырнув снизу, нормально отдышался в подводном воздушном мешке.
В принципе – затея удалась, оставалось только понять, как эту штуку опустить на пятнадцать метров?
Операцию по вскрытию багажного отсека проводили в полном составе и на двух плотах. Турок вывез будущий воздушный мешок к нужному месту и, при помощи Олега, утопил его. Грузом служил большой рюкзак, доверху набитый песком. Попытки тренировавшегося на мелководье Витьки вытрясти из него балласт, чтобы поднять рюкзак на поверхность закончились полным провалом. В смысле – вытрясти песок удалось, но на это потребовалось больше трёх минут. Овчинка выделки не стоила.
Выход предложила Катя. Груз надо было просто отцепить и оставить на дне, а воздушный колокол поможет ныряльщику подняться на поверхность.
– Ты, главное, его не упусти. Хватайся за ремень и наверх. Понятно?
– Угу.
Витьке было не до ремней. Рядом, на маленьком плотике, сидела женщина умопомрачительной красоты. Его женщина. Ещё здесь же была Оля, но на фоне Екатерины она просто исчезала.
Витька оторвался от изучения Катиной груди и 'новым' взглядом посмотрел на то, что происходило вокруг.
За месяц, проведённый на острове, он как-то перестал замечать синеву безоблачного неба, лазурные прозрачные воды лагуны, белый песок пляжа и великолепные пальмы. Всё это было само собой разумеющимся и никакого интереса не представляло.