Он перевел взгляд на Джона, ища поддержки, но тот лишь пожал плечами. Ему было все равно. Он не знал, как они доберутся до дома, но это не имело для него значения.
— Буду держать вас в курсе, — Лестрейд наклонился над столом, взял виноградину с подноса и отправил ее себе в рот. Он подмигнул Джону и развернулся, чтобы уйти.
— Лестрейд, — подал голос Шерлок, очевидно, вспомнив о чем-то в последний момент. — Брайан Холлеран был экзотическим танцором?
— Нет. Ха! А что?
— Что насчет его волосяного покрова?
— Вернее, его отсутствия, — поправил Джон.
— О! Точно! Почти забыл. Вчера узнал от его девушки, что у Брайана была редкая форма облысения. Генетическое заболевание. Очень странное, потому что оно не затронуло волосы на голове, хотя обычно бывает наоборот. Крайне редкая разновидность болезни.
— Значит, отсутствие волос не имеет никакого отношения к его смерти? — спросил Джон.
— Нет. Совершенно никакого. Кстати, вы знаете, почему Молли зовет его мистером Заботливым Любовником? Мне показалось, что это немного неуместно. В смысле, бедная девочка, конечно, не отличается социальной приспособленностью, но как-то странно давать трупу такую необычную кличку.
— Понятия не имею, — ответил Шерлок, пожимая плечами, ну а Джон постарался сохранить нейтральное выражение лица.
Грег смерил его подозрительным взглядом, затем одобрительно кивнул, будто бы с чем-то поздравляя, и направился к выходу из веранды.
— О, и Шерлок, — бросил он через плечо. — Мне тоже нужно купить бутылочку твоего шампуня!
Когда они наконец остались одни, Джон виновато улыбнулся.
— Прости. Он все-таки заметил.
— Ну конечно, заметил. Дешевый ширпотреб, которым ты обычно пользуешься, покрывал твои волосы глицерином, отчего они казались тусклыми и прилизанными. Ну а мой шампунь смыл эту гадость.
— У тебя какая-то нездоровая одержимость волосами, — поддразнил Джон, толкая носком ботинка его ногу под столом.
— То есть, ты бы не хотел узнать, через сколько времени полностью поседеешь?
— Как это вообще можно знать? И нет, я не хотел бы. У меня и так достаточно седины, хоть я и не старик.
— Я написал алгоритм, основываясь на цифрах, которые обнаружил во время своего… небольшого исследования.
— Неправда.
Шерлок пожал плечами и пнул Джона в лодыжку, а затем, загадочно улыбаясь, поднес к губам чашку с остывшим чаем.
Вокруг пели птицы, дул приятный ветерок и жизнь продолжала свое мерное течение. Вот только двое мужчин, живших в квартире 221Б по улице Бейкер-Стрит, приехали сюда как друзья, а уезжали обратно уже будучи любовниками.
— Хочешь остаться? — спросил Джон, потягиваясь и наслаждаясь свежим воздухом. — Я боюсь, что уже через час тебе станет скучно.
— Нет. Я правду говорил. Давай сходим в деревню и посмотрим, что там есть. А потом поедем домой, — Шерлок наклонился над столом и добавил заговорщическим тоном. — Кажется, дома тоже есть постель, которую нужно привести в беспорядок.
— О, — улыбнулся Джон. — Думаю, их там целых две.
— Нет. Всего одна.
*
— Джон, — пробормотал Шерлок, когда они лежали вместе на кровати Шерлока, изнуренные, но довольные. Джон сдался под натиском своего любовника, но Шерлок был нежен и на удивление терпелив. Джон ощущал небольшое жжение, но по большей части чувствовал себя хорошо оттраханным (целых три раза), сытым и счастливым.
— Хм-м-м? — промычал он, прислушиваясь к звукам ночного Лондона и мерному дыханию Шерлока. Спать в комнате Шерлока вместо своей собственной казалось непривычно, но кровать была удобной, и как же приятно было наконец-то очутиться дома.
Шерлок проводил кончиками пальцев по лбу Джона, вытирая пот и убирая мокрые прядки волос.
— У тебя пять лет. До того, как ты полностью поседеешь.
— Катись к черту, мерзавец! Я не хотел знать! — Джон игриво толкнул его в бок, но без особой энергии. Он слишком устал.
— А у меня как минимум двадцать лет.
— Рад за тебя. Черт. Пять лет? Серьезно? В сорок шесть лет я буду выглядеть, как чей-то дедушка?
— От кардиганов придется избавиться.
— Ни за что. Не трогай мою одежду, Шерлок.
— Кроме случаев, когда я тебя раздеваю?
— Точно.
Джон позволил Шерлоку и дальше перебирать свои волосы, но затем вдруг разволновался.
— Тебе будет неприятно, если тебя увидят со мной? Со старым, дряхлым дедулей Джоном? Я буду тебе нравиться даже в таком виде?
— Твое тело имеет всего лишь второстепенное значение, Джон, — фыркнул Шерлок. — Хоть я и наслаждаюсь каждым дюймом твоей обнаженной кожи, я любил тебя задолго до того, как впервые посмел коснуться.
— Как сентиментально, — рассмеялся Джон. — Но если серьезно. Тела стареют, разум тускнеет, а дух можно сломить.
— Ты опять думаешь. Прекрати.
Джон умолк и позволил Шерлоку заключить себя в объятия. Тот зарылся лицом в изгиб между его плечом и шеей.
— На самом деле ты хочешь узнать, как долго это продлится. По правде говоря, я не могу сказать. У меня нет опыта в таких вопросах. Прошло почти десять лет с тех пор, как я с кем-то спал, и мужчины, с которыми я делил постель, ничего для меня не значили, они были лишь средствами для достижения цели. Я давал им доступ к своему телу, но вот к разуму — никогда. А с тобой, Джон, я разделю все. Кажется, уже разделил. Но мне еще многому предстоит научиться, а я бываю слишком упрямым учеником, даже с самыми терпеливыми учителями.
Джон улыбнулся, ведь Шерлок говорил чистую правду.
— Но исходя из моих наблюдений, — продолжил Шерлок, — большинство отношений меняются. Мне кажется, мы начали с конца и нам много чего предстоит обсудить. Но не сейчас. Сейчас я как никогда доволен жизнью и хочу просто жить и дышать. Здесь, с тобой. Размышлять о будущем бессмысленно, о нем волнуются только разведенки. Суть в том, что здесь и сейчас мы с тобой вместе. Ты ведь знаешь, что я не верю ни в судьбу, ни в родственные души или прочую ерунду. Я выбрал тебя, Джон. И я буду твоим так долго, как ты сам того захочешь.
От переизбытка чувств Джон лишился дара речи, поэтому просто провел пальцами по кудрям Шерлока.
— Спасибо, — сказал он наконец, потому что больше не знал, что сказать.
Шерлок придвинулся ближе, прижимаясь к Джону обнаженным телом. Джон провел рукой по красивому изгибу его бицепса, по сухожилиям предплечья и взял за руку. Ладонь Шерлока была куда больше его собственной и служила еще одним напоминанием, что его любовник был мужчиной. Мужчиной с гладкой кожей, утренней небритостью, адамовым яблоком, волосами в подмышках, широкими бровями и прекрасным, изящно изогнутым пенисом. В голове этого мужчины скрывался гениальный мозг, а в грудной клетке — сердце, которое теперь будет биться в такт с его собственным.
Джон знал, что их отношения будут далеки от идеала. Ведь они все еще оставались Джоном и Шерлоком. Они будут ссориться. Расследовать преступления. Гулять по Риджентс-парку. Они будут ввязываться в неприятности, огрызаться, как старые супруги, дружить и утешать друг друга в минуты горя. Они будут трахаться, будут заниматься любовью. Их отношения удивят окружающих, кроме тех людей, которые хорошо их знают и уже дали им свое благословение.
Может быть, они даже состарятся вместе. Может быть, Джон будет писать, а Шерлок заведет пасеку.
Может быть.
Джон долго витал в собственных мыслях. На Бейкер-стрит его вернуло тихое сопение мужчины, прижимающегося к его груди. Шерлок наконец уснул. Его мышцы иногда непроизвольно сокращались, он чуть шевелился во сне, а к бедру Джона уже прижимался наливающийся стояк. Джону это показалось на удивление уютным и милым. Мысли в голове наконец затихли.
В темноте их лондонской квартиры Джон Ватсон — врач, солдат и любовник — поклялся любить Шерлока Холмса, так долго, как сможет, и насколько это будет в его силах.
Было ли это легко? Сложно сказать. Он просто любил этого мужчину. Его разум, душу… и тело.
КОНЕЦ