Странное существо «гомо сапиенс», сам присвоивший себе это звание человек. Сравнивая образ жизни вида в целом с образом жизни ворон, Вранцов никак не мог обнаружить, в чем же разумней он у людей. Если сопоставить сообщество людей и стаю пернатых, то предпочтение явно клонилось в сторону ворон. В их поведении, по крайней мере, есть логика, а в образе жизни свой порядок и строй. А главное, они не портят окружающую среду, не потребляют больше, чем необходимо, не наносят пьянством и курением вреда своему здоровью, не суетятся без толку, не тратят понапрасну много времени и сил. Конечно, интеллект у них не так развит, но ведь это тоже палка о двух концах. Добро, если разум руководит инстинктом. А ну как самые разнузданные инстинкты начнет обслуживать он?..
Наблюдая за людьми со стороны, со своей нынешней точки зрения, он все чаще ловил себя на том, что образ действий их кажется нелепым и непонятным, на каждом шагу попирающим здравый смысл. Ну ладно, изгадили природу, уничтожили красивый ландшафт, снесли старинную, со времени Калиты упоминавшуюся в летописях деревеньку, чтобы построить новый жилой массив — так содержите хотя бы в порядке эту свою урбанизированную среду, сделайте свою жизнь элементарно удобной. Но ничуть не бывало. Повсюду в старых и новых районах люди жили в своих домах так, словно они здесь временные постояльцы, терпя лишения и неудобства по пустякам. Отгрохали новый микрорайон, но оставили перекопанным, незаасфальтированным кусок улицы. И тысячи новоселов, точно первопроходцы в тундре, пробирались к себе домой по жердочкам и гатям, то и дело проваливаясь по колено в грязь. Способные со своей могучей техникой в считанные дни снести целую гору с лица земли, они решительно не способны были очистить тротуары в гололед, отчего то один, то другой ломал себе руку или ногу, а иной раз дело кончалось и летальным исходом.
Конструируя космические корабли, открывая безграничные просторы Вселенной, они возвращались с работы в такой тесноте и давке, что даже рукой пошевелить было нельзя. Они постигали в своих лабораториях тайны макро– и микромира, но тайна приготовления румяного домашнего пирога была безвозвратно утеряна, и дети их даже не знали, что это такое. Создавая у себя на фабрике тонкие изысканные духи, в собственном дворе зажимали носы, проходя мимо не убранных вовремя бачков с гниющими в них отбросами.
И так, чего ни коснись. Все больше приходилось на тысячу душ врачей, но очереди в поликлиниках лишь удлинялись. Изобретались тысячи новых лекарств, побеждены были неизлечимые недуги, но грязный воздух, ненатуральные продукты и стрессы порождали новые, неведомые прежде.
Экономика была экономной, но жизнь не становилась богаче, не хватало самых простых вещей. Если посмотреть на московского «гомо сапиенса» со стороны, то главным его занятием, кроме работы, были переезды из конца в конец города и стояние в очередях. С самого утра он выскакивал из дому и бежал к остановке или станции метро. А если не давился в транспорте, то стоял, нетерпеливо переминаясь, где–нибудь в длиннющей очереди за кроссовками или стиральным порошком. Казалось бы, при такой активности он за короткое время мог бы запастись всем необходимым на целые годы вперед. Но не тут–то было. Сам недавно еще будучи одним из них, Вранцов знал, что это не так, что всегда чего–нибудь да не будет хватать, что при хроническом дефиците обеспечить себя всем необходимым попросту невозможно. И все же раньше он не осознавал, в силу давней привычки, какая же прорва времени и сил тратится на всю эту беготню и суетню, как унижает человека такая жизнь. Как стаи ворон целый день перелетают с места на место в поисках корма, так и люди кочевали из магазина в магазин в поисках самых необходимых вещей. Но вороны, по крайней мере, получали найденное даром, а человек еще и вынужден был платить. Если вдуматься, то вся жизнь только на то и уходила, чтобы большую часть дня трудиться, зарабатывая деньги, а все остальное время пребывать в заботе, как бы сносно потратить их.
Экономика становилась все экономней, но город не делался от этого удобней и красивей. Повсюду было заметно, как приходит в упадок городское хозяйство, как ветшают давно не ремонтировавшиеся дома, разрушаются архитектурные памятники (на один отреставрированный два успевали развалиться), как вечно прорывает то здесь, то там канализацию, как громоздятся огромные сугробы и наледи даже в центре