CОVID, неоднократно слышал это слово, но ни разу не задумывался над его истинным значением, ему было понятно лишь одно, это обозначение врага, а ещё врагами считаются Носители. Вот Носители понятные враги, они имеют тела которые можно уничтожить. И что такие как он, принимают первый удар спасая людей. И что всё находящееся за периметров Цитаделей, представляет угрозу. Именно поэтому на километры от стен, выжженная земля, стерильно чистая пустота, где даже травинка осмелившаяся поднять голову безжалостно истребляется. Тем не менее, это не спасло людей, командир отряда рассказывал, когда-то Цитаделей было несколько сотен, спустя полтораста лет их осталось несколько десятков. В них проживало от несколько тысяч, до миллиона. Вопреки всему, оказавшись взаперти человечество не утратило импульса к технологическому развитию, иначе это означало бы неминуемый конец цивилизации. Наоборот, в борьбе с COVID. давший дополнительный стимул, совершались настоящие прорывы. Только война всё равно набирала обороты.
Ночь выдалась тёплой и ясной, жужжание насекомых, хлопки крыльев ночных птиц и этот надоедливый треск сверчков, он буром продирался до нервов, заставляя Брайана недовольно корчить физиономию. Нашёл местечко на свою голову. Отложил банку на пол.
Носители, вот кто в глазах Брайана представляют реальную угрозу. Люди и не люди в тоже время, они часть мира COVID, часть его цивилизации. Так объясняли Брайану. В Носителях и жил тот самый COVID. Как втолковывал знакомый учёный, в его окружении есть и такие заучки, Носители потомки тех, кто прошёл вакцинацию, кому ввели в кровь COVID в надежде что те приобретут иммунитет от вируса, но тот подчинил их себе. Как-то так, или же Брайан в тот вечер прослушал заумный бубнёж приятеля, не уловив нить повествования.
— Поначалу Носители обладая иммунитетом к самой болезни, были невольными её распространителями, — вещал учёный перекрывая гул десятков голосов собравшихся в одном месте чтобы пропустить стаканчик другой забористой ядрёной штуки. — Однако в их ДНК произошли изменения, вирус не просто остался в ней, начал эволюционировать, подчиняя себе не только тело, но и разум человека.
— Как такое возможно? — не поверил солдат.
Собеседник пожал плечами — Ни кто этого так и не понял, есть теория что у вируса имеется разум, но отличающийся от нашего представления и совсем уж не похожий на наш. Слившись с человеком, — учёный взяв два недопитых стакана, перелил их содержимое в один, — вирус шагнул на новую ступень развития, в которой человек стал его частью. То есть, теперь они не просто носители болезни, они часть COVID. Они ведут себя как люди, размножаются как люди, разговаривают между собой, но вот тут, — учёный ткнул себя пальцем в висок, — всем заправляет он.
— COVID? — уточнил для себя Брайан.
Учёный закивал, по раскрасневшемуся лицу видно насколько перебрал — Ага. Носители опасны для нас, нормальных людей, окажись мы рядом с ними, и бац, — учёный прихлопнул ладонью по столу, — пара минут и мы трупы, — пьяно хихикнул, — ну кроме таких как ты дружище. Но за последнее время кое-что изменилось, — заговорщицки зашептал приятель, — в последние лет десять Носители не атакуют нас, Цитадели не подвергаются обстрелам и осадам. Да и сами Носители стали меняться, раньше они быстро развивались, то есть рождались, росли и дохли как крысы, в большом количестве, теперь же нет. Тут на совещании высказалась мысль, что COVID хочет создать свою цивилизацию. Скажешь бред? Отвечу нет. COVID всё же мыслящее, — учёный нелепо выделывал ладонями фигуры в воздухе подбирая слова, — существо. Оно развилось, оно стало другим, и теперь хочет владеть планетой. Но тут встаёт вопрос, если вирус будет править планетой, есть ли на ней место для человека?
И в самом деле, Брайану в последние несколько лет не приходилось вступать в бой с Носителями.
Он поднялся, осмотрелся по сторонам, яркий луч фонаря выхватывал из темноты покосившиеся на стенах фотографии под пыльным стеклом. Обои давно сгнили, оставив после себя пятна плесени бурого цвета. В углу среди хлама виднелась маленькая пухлая фигурка. Брайан поднял её, трухлявая плюшевая игрушка, медведь с прогрызенным крысами ухом и с одним стеклянным глазом.
— Это атрибут детского восприятия мира, — подал голос Гарри. — Взаимодействуя с ним, ребёнок проходил социализацию и восприятия общественного строя.
— Я знаю что такое игрушка, — она завертелась в крепких руках привыкших держать оружие. На мишке ошейник на которым болтался медальон с разбитым стеклом. Выглядывала высветившаяся фотография, сердечко в котором девочка с большими наивными глазами и щербатой улыбкой обнимала этого медвежонка. Брайан равнодушно разжал ладонь и он упал на пол.