Лишь на рассвете её разбудило громкое шарканье и чьи-то голоса снаружи палатки. Сначала она перепугалась: их обнаружили! Надо бежать! Впрочем, её успокоила знакомая усмешка Гарри, который точно был не напуган. Он возвращался с кем-то знакомым. Гермиона подскочила с постели и, накинув на себя только лежащую рядом кофту, понеслась навстречу нежданному гостю.
Однако того, кого она ожидала увидеть, рядом с Гарри не было. Вернулся Рон. Сама не зная, от досады ли, или от вспыхнувшей вновь обиды за те жестокие слова в их последнем разговоре, Гермиона взглянула на него с особой озлобленностью.
— Что ты тут делаешь? — фыркнула она и скрестила руки на груди.
— Привет…
Рон смущённо смотрел на неё исподлобья, опасаясь лишних слов и движений, но его взгляд был радостным, даже счастливым. Это разозлило Гермиону ещё больше. И с чего он вдруг так доволен! Она уже готова была броситься на него с кулаками, когда заметила, что он мокрый до нитки. Как и Гарри. А в руках у Рона серебрилось длинное знакомое лезвие с рубинами…
— Откуда у вас меч Гриффиндора? — изумилась она, вмиг позабыв свои обиды. — Что случилось? Где крестраж?
На губах Рона проскользнула довольная улыбка. С триумфальным видом он поднял руку и рядом с его лицом качнулся искорёженный медальон.
— Всё, что от него осталось.
Гермиона несколько секунд молча рассматривала остатки знакомого предмета, хранившего частицу души настоящего чудовища. Без своего жуткого содержания он выглядел пустовато: камень разбит, оправа погнута, цепочка приобрела непривычный грязный цвет и казалась больше похожей на водоросли из Чёрного озера. Теперь он уже никому не причинит вреда.
— Рон уничтожил его, — с обоснованным опасением объявил Гарри, привлекая внимание к себе. — И спас меня. Кто-то поместил меч на дно озера, я пытался его достать, но медальон чуть не убил меня…
— Ты нырнул за мечом с медальоном на шее? — изумилась Гермиона.
Что за вздорный мальчишка! Дураку понятно, что крестраж будет сопротивляться, почуяв опасность! Можно было разбудить её, позвать на помощь, сделать это вместе. Мерлин знает, что случилось бы, не окажись рядом Рон. Мысль о его появлении снова её вывела из себя.
— Как ты нашёл Гарри? — она подозрительно прищурилась. — И зачем вернулся? В прошлый раз ты явно дал понять, что ты думаешь обо всём этом.
Под «всем этим» все трое наверняка понимали разные аспекты той ссоры. Конкретизировать Гермиона не хотела. Однако Рон был совершенно не настроен выяснять отношения.
— Мне очень жаль, — искренне произнёс он. — Я не должен был говорить так о тебе, Гермиона, о тебе, Гарри…
— И о Ремусе!
— Да, и о нём тоже. Я был не прав.
Рон виновато почесал затылок и замолчал. Наверное, решил не добавлять масла в огонь, ведь извинения никогда не были его сильной стороной. Особенно в такой щекотливой ситуации.
Когда имя Люпина прозвучало вслух впервые за много долгих дней, от волнения у Гермионы загорелось всё лицо. Ремус-Ремус, он бы сейчас попытался её успокоить и убедить, что мальчики заслужили похвалы за то, что сделали. Ведь они уничтожили крестраж! Наконец после стольких месяцев у них получилось! Да, Люпин не стал бы на них злиться. Вот и ей не стоило.
Воспоминание о его доброте царапнуло её сердце. Наконец она заметила, как вода капает с рукавов куртки Рона, а его рыжие волосы потемнели и прилипли ко лбу. Гарри выглядел чуть лучше: его одежда была сухой.
— Немедленно идите в палатку! — ослабевшим, но всё ещё командным голосом заявила Гермиона. — Если вы не простудитесь, это будет настоящим чудом!
Возражать никто не стал, и уже через полчаса они все вместе грелись у созданного Роном зачарованного пламени внутри самодельной горелки. Оно было безопасно, но согревало получше тех чар, что пытались создать Гарри и Гермиона. Также в рюкзаке у него нашлось немного хлеба, который они поровну разделили на троих. К вечеру всё более-менее начинало налаживаться.
В своём стремлении исправить то, что натворил, Рон был упорен и несгибаем. Всеми силами он старался задобрить Гермиону: вызывался помочь ей в любом пустяке, принимал её сторону в разногласиях с Гарри по поводу дальнейших действий, пытался неловко шутить. Интуитивно он напал на нужный след на пути к её прощению, заговорив о Люпине.
— Он нашёл меня на следующий день, — признался Рон. — Я уже не был таким агрессивным: влияние медальона закончилось и мне стало стыдно за то, как с вами разругался. Ремус как будто знал, что так будет. Мы столкнулись в одном трактире, откуда меня выставили и чуть было не надавали по шее, когда я пытался там тайно переночевать. Без мантии-невидимки это было проблематично.
Они с Гарри переглянулись и каждый тихо усмехнулся, вспомнив, как в былые времена они пролезали в «Кабанью голову» в Хогсмиде. Да, это был третий курс — год, когда Дурсли не подписали разрешение, когда все боялись появления Сириуса Блэка, когда Ремус был их преподавателем. Гарри под мантией с помощью карты Мародёров выбирался в «Сладкое королевство», а Гермиона с Роном издалека разглядывали Воющую хижину. Тогда же невидимый Гарри обсыпал Малфоя снежками и заставил того бежать, сверкая пятками. Их приключения теперь казались такими безобидными. Не то, что в этом году.
Ей вспомнилось, как они однажды столкнулись в Хогсмиде. Гермиона и Рон делали вид, что идут вдвоём, пытаясь скрыть следы, оставляемые Гарри, а Люпин шёл им навстречу из «Трёх мётел» и не собирался проходить мимо. Вообще-то его редко видели за пределами школы: он предпочитал гулять в окрестностях замка подальше от многолюдных мест. Шестикурсницы из Райвенкло как-то рассказывали, что видели его читающим в полном одиночестве около Чёрного озера, а Невилл обмолвился, что однажды столкнулся с профессором, выходящим из Запретного леса. Люпин вёл себя очень осторожно, чтобы никто не догадался о его тайне. В Хогсмиде, как потом узнала Гермиона, было много лишних ушей, слышавших вой нового оборотня слишком близко к воротам Хогвартса. Поэтому он старался лишний раз не появляться там.
В другой раз Гермиону непременно бы заинтересовало, что подвигло профессора сменить маршрут выходного дня, но тогда её слишком беспокоило незаконное путешествие Гарри. Она говорила односложно, взволнованно, так, что Люпин даже поинтересовался, всё ли с ней в порядке, и настоятельно посоветовал ей больше отдыхать.
— Твоё эссе заняло целый вечер, — пожаловался он в шутку. — Где ты нашла столько информации о вампирах?
— Эм… этой темой очень интересуются в магловском мире, — пролепетала Гермиона. — Я обратилась к разным культурным сферам и попыталась рассмотреть предмет исследования как можно шире…
— Я так понял, — усмехнулся Люпин. — Мне было очень интересно почитать об этом, но впредь, Гермиона, прошу тебя ограничиться одним свитком. Если хочешь что-то обсудить, заходи в мой кабинет. Только не забывай давать себе время для отдыха. Перегрузка опасна для организма.
— Хорошо, сэр, я постараюсь, — она неловко захлопала ресницами. Что действительно опасно для нервов, так это её друг — злостный нарушитель всех школьных правил, которого она прямо сейчас пыталась скрыть от преподавателя.
Однако Люпин воспринял её беспокойство иначе.
— Только не обижайся, — добавил он мягче. — Я не хочу ограничивать твоё стремление к знаниям и, как учитель, очень рад такой любознательности. Просто побереги себя. Ведь удовольствие приносит не только учёба, так?
Рядом стоявший Рон звонко прыснул, за что тут же был награждён укоризненным взглядом. Не хватало только Гарри, чтобы они втроём атаковали её упрёками за вечное прозябание в библиотеке. К счастью, Люпин не собирался дальше развивать эту тему. Он будто бы заметил кого-то вдалеке, после чего поспешил распрощаться с ними.